Николай Леонов, Алексей Макеев
Улика из пепла
Глава 1
В кабинете генерала Орлова царил полумрак. Верхний свет был выключен, горела только настольная лампа, освещавшая небольшой участок стола перед креслом начальника Главка. Но кресло пустовало, и Гуров, войдя в кабинет, не сразу разглядел его хозяина: генерал стоял у окна, глядя вниз, на вечернюю улицу, полную огней.
— Вызывали, товарищ генерал? — спросил сыщик.
— Вызывал, Лев Иванович, вызывал, — отозвался Орлов.
Вернулся к столу, сел и жестом позвал вошедшего сделать то же самое.
— Как ты, наверно, догадываешься, вызвал я тебя не просто так, — сказал генерал. — Дело тебе хочу поручить. Серьезное дело. Вернее сказать, даже не одно дело, а два.
— В Москве или где подальше? — спросил Гуров, садясь.
— Подальше. Есть такой город Егорьевск на Урале — слыхал?
— Слышал, конечно. Крупный областной центр, столица стали и машиностроения. И что там случилось?
— Случились там сразу два убийства, одно за другим. Причем убиты не последние в городе люди. Оба погибших — крупные предприниматели, можно сказать, воротилы местного бизнеса. И обе смерти какие-то… даже слова не найду, как правильно о них сказать.
Генерал сделал паузу, подыскивая нужное определение, затем продолжил:
— Нелепые, можно сказать, обе смерти. И вот что еще интересно — обе выглядят как несчастный случай. И только некоторые признаки указывают на насильственную смерть. Если бы не усилия криминалистов, детально обследовавших тела погибших, наши егорьевские коллеги, наверно, списали бы оба дела как несчастные случаи. Они и сейчас так хотят сделать.
Тут Орлов выразительно постучал по лежащей перед ним папке, и Гуров понял, что в ней находится донесение из Егорьевска, из тамошнего Управления.
— Да, начальник егорьевского Управления генерал Миронов пишет вот здесь, что судебной перспективы оба случая не имеют, расследовать тут нечего, — сказал Орлов, подтверждая догадку Гурова. — Однако тамошний прокурор Зубченко с генералом не согласен. Он считает, что перед нами два тщательно подготовленных убийства. И прокурор пишет мне, просит прислать толкового специалиста, который мог бы пролить свет на эти дела. А поскольку у меня нет более толкового специалиста, чем ты, я тебя и вызвал.
— Вы хотите, чтобы я вылетел в Егорьевск уже завтра?
— А чего тянуть? Сдай дела, которые ведешь, Мальцеву и Котову, бери своего друга Крячко — и вылетай. Вот, возьми эту папку.
И Орлов протянул сыщику папку, которая лежала перед ним на столе.
— Здесь не только донесение генерала Миронова из егорьевского Управления, — объяснил начальник Главка, — но и письмо прокурора Зубченко, и еще кое-какие данные по Егорьевску. Поизучаешь, пока лететь будете.
Гуров взял документы, которые ему протягивал генерал. Хотел еще что-то спросить, но передумал. В конце концов, в этом случае, как в начале любого крупного расследования, имелось столько неясного, что можно было всю ночь сидеть здесь, в кабинете, и задавать вопросы генералу. Но от него, Гурова, требовалось другое — от него ждали, что сам найдет ответы на все вопросы. В том числе на такие вопросы, на которые никто пока не мог ответить. И сыщик попрощался и вышел из кабинета.
Следующие три часа у Гурова были заняты обычными хлопотами, связанными с любой поездкой. Он предупредил о задании Стаса Крячко, заказал билеты на самолет, вылетавший в одиннадцать часов, затем связался с гостиницей в Егорьевске и заказал там номер на двоих, а потом поехал домой — собираться. Мария, услышав об очередной поездке мужа куда-то на Урал, только вздохнула — она привыкла к его постоянным отлучкам. Что поделать — работа такая. Жена вздохнула и отправилась на кухню — печь мужу пирожки, чтобы взял с собой. Пирожки у Марии всегда получались замечательно вкусные, какую бы начинку она ни делала — мясную, картофельную или из повидла.
И спустя еще два часа Гуров и Крячко сидели рядом в салоне самолета, летевшего на восток. Крячко сразу задремал — он имел счастливое свойство засыпать в любом месте, в любой обстановке, а Гуров решил немного полистать папку, полученную от Орлова. Сильно вникать в подробности дела он не собирался — ведь для этого у него еще будет время там, на месте, — а хотел только слегка ознакомиться с самыми важными обстоятельствами, а потом тоже подремать. Однако, начав читать донесение, составленное начальником егорьевского Управления генералом Мироновым, он не мог остановиться. Всякий сон от него ушел; Гуров понял, что не сможет заснуть, пока не разберется в этом деле до конца.