- Ким, - сказал Перец, - неужели я так и не попаду в лес? Ведь я завтра уезжаю.
- А ты действительно хочешь туда попасть? - спросил Ким рассеянно....
Зеленые горячие болота, нервные пугливые деревья, русалки, отдыхающие на воде под луной от своей таинственной деятельности в глубинах, осторожные непонятные аборигены, пустые деревни...
- Не знаю, - сказал Перец.
- Тебе туда нельзя, Перчик, - сказал Ким. - Туда можно только людям, которые никогда о лесе не думали. Которым на лес всегда было наплевать. А ты слишком близко принимаешь его к сердцу. Лес для тебя опасен, потому что он тебя обманет.
- Наверное, - сказал Перец. - Но ведь я приехал сюда только для того, чтобы повидать его.
- Зачем тебе горькие истины? - сказал Ким. - Что ты с ними будешь делать? И что ты будешь делать в лесу? Плакать о мечте, которая превратилась в судьбу? Молиться, чтобы все было не так? Или, чего доброго, возьмешься переделывать то, что есть, в то, что должно быть?
- А зачем же я сюда приезжал?
- Чтобы убедиться. Неужели ты не понимаешь, как это важно: убедиться. Другие приезжают для другого. Чтобы обнаружить в лесу кубометры дров. Или найти бактерию жизни. Или написать диссертацию. Или получить пропуск, но не для того чтобы ходить в лес, а просто на всякий случай: когда-нибудь пригодится, да и не у всех есть. А предел поползновений - извлечь из леса роскошный парк, как скульптор извлекает статую из глыбы мрамора. Чтобы потом этот парк стричь. Из года в год. Не давать ему снова стать лесом.
- Уехать бы мне отсюда, - сказал Перец. - Нечего мне здесь делать. Кому-то надо уехать, либо мне, либо вам всем.
- Давай умножать, - сказал Ким, и Перец сел за свой стол, нашел наспех сделанную розетку и включил "мерседес".
- Семьсот девяносто три пятьсот двадцать два на двести шестьдесят шесть ноль одиннадцать...
"Мерседес" застучал и задергался. Перец подождал, пока он успокоится, и запинаясь, прочитал ответ.
- Так. Погаси, - сказал Ким. - Теперь шестьсот девяносто восемь триста двенадцать подели мне на десять пятнадцать...
Ким диктовал цифры, а Перец набирал их, нажимал на клавиши умножения и деления, складывал, вычитал, извлекал корни, и все шло, как обычно.
- Двенадцать на десять, - сказал Ким. - Умножить. - Один ноль ноль семь, - механически продиктовал Перец, а потом спохватился и сказал: Слушай, он ведь врет. Должно быть сто двадцать.
- Знаю, знаю, - нетерпеливо сказал Ким. - Один ноль ноль семь, повторил он. - А теперь извлеки мне корень из десять ноль семь...
- Сейчас, - сказал Перец.
Снова щелкнула задвижка за кулисой, и появился Проконсул, розовый, свежий и удовлетворенный. Он стал мыть руки, напевая при этом приятным голосом "Аве Мария". Потом он провозгласил:
- Какое же это все-таки чудо - лес, господа мои! И как преступно мало мы говорим и пишем о нем! А между тем он достоин того, чтобы о нем писать. Он облагораживает, он будит высшие чувства. Он способствует прогрессу. Он сам подобен символу прогресса. А мы никак не можем пресечь распространение неквалифицированных слухов, побасенок, анекдотов. Пропаганда леса по существу не ведется. О лесе говорят и думают черт-те что...
- Семьсот восемьдесят пять умножь на четыреста тридцать два, - сказал Ким.
Проконсул повысил голос. Голос у него был сильный и хорошо поставленный - "мерседеса" не стало слышно.
- "Живем как в лесу"... "Лесные люди"... "Из-за деревьев не видно леса"... "Кто в лес, кто по дрова"... Вот с чем мы должны бороться! Вот что мы должны искоренять. Скажем, вы, мосье Перец, почему вы не боретесь? Ведь вы могли бы сделать в клубе обстоятельный целенаправленный доклад о лесе, а вы его не делаете. Я давно за вами наблюдаю и все жду, и все напрасно. В чем дело?
- Так я ведь там никогда не был, - сказал Перец.
- Неважно. Я там тоже никогда не был, но я прочел лекцию, и, судя по отзывам, это была очень полезная лекция. Дело ведь не в том, был ты в лесу или не был, дело в том чтобы содрать с фактов шелуху мистики и суеверий, обнажить субстанцию, сорвав с нее одеяние, напяленное обывателями и утилитаристами...
- Дважды восемь поделить на сорок девять минус семью семь, - сказал Ким.
"Мерседес" заработал. Проконсул снова повысил голос.
- Я делал это как философ по образованию, а вы могли бы сделать это как лингвист по образованию. Я вам дам тезисы, а вы их разовьете в свете последних достижений лингвистики... Или какая там у вас тема диссертации?
- У меня "Особенности стиля и ритмики женской прозы позднего Хэйана" на материале "Макура-но соси", - сказал Перец. - Боюсь, что...
- Пре-вос-ход-но! Это именно то, что нужно. И подчеркните, что не болота и трясины, а великолепные грязелечебницы; не прыгающие деревья, а продукт высокоразвитой науки; не туземцы, не дикари, а древняя цивилизация людей гордых, свободных, с высокими помыслами, скромных и могущественных. И никаких русалок! Никакого лилового тумана, никаких туманных намеков простите меня за неудачный каламбур... Это будет превосходно, мингер Перец, это будет замечательно. И это очень хорошо, что вы знаете лес, можете поделиться своими личными впечатлениями. Моя лекция была тоже хороша, однако, боюсь, несколько умозрительна. В качестве основного материала я использовал протоколы заседаний. А вы, как исследователь леса...
- Я не исследователь леса, - сказал Перец убедительно. - Меня в лес не пускают. Я не знаю леса.
Проконсул, рассеянно кивая, что-то быстро писал на манжете.
- Да, - говорил он. - Да, да. К сожалению, это горькая правда. К сожалению, это у нас еще встречается - формализм, бюрократизм, эвристический подход к личности... Об этом вы, между прочим, тоже можете сказать. Можете, можете, об этом все говорят. А я попытаюсь согласовать ваше выступление с дирекцией. Я чертовски рад, Перец, что вы, наконец, примете участие в нашей работе. Я уже давно и очень внимательно приглядываюсь к вам... Вот так, я вас записал на следующую неделю.
Перец выключил "мерседес".
- Меня не будет на следующей неделе. У меня кончилась виза, и я уезжаю. Завтра.
- Ну, это мы как-нибудь уладим. Я пойду к директору, он сам член клуба, он поймет. Считайте, что вы остались еще на неделю.
- Не надо, - сказал Перец. - Не надо!
- Надо! - сказал Проконсул, глядя ему в глаза. - Вы отлично знаете, Перец: надо! До свидания.