– Хорошо, я понял вас…. Вы правы, задача поставлена слишком серьезная и мы не должны «проколоться».
На следующий день Соколова и еще троих курсантов ночью привезли на полевой аэродром, где их ожидал транспортной самолет. Капитан Вернер проинструктировал их. Сергей первым поднялся на борт самолета. Вскоре самолет, взревев моторами, устремился в небо. Фюзеляж машины тихо подрагивал и он, прижавшись спиной к дюралевой стенки самолета, закрыл глаза. В этот момент время потеряло свое значение. Он открыл глаза, когда его плеча коснулась рука штурмана. Тот, молча, показал ему три пальца. Это означало, что через три минуты будет выброска. Соколов посмотрел на людей, с которыми ему предстояло взорвать железнодорожный мост. Над кабиной пилота загорелась лампа, и штурман открыл дверь самолета.
Земли он не видел, скорей почувствовал, что она уже под ногами. Он слегка согнул ноги в коленях. Коснувшись земли, он упал на бок и, вскочив на ноги, стал быстро гасить белый шелковый купол парашюта, который ярким пятном выделялся на темном фоне поля.
Стало светать. Взглянув на карту, он направился на восток, туда, где темнел лес.
– Стой! Кто идет! – услышал он откуда-то сбоку от себя.
«Что делать? Почему здесь оказались военные?», – промелькнуло у него в голове, прежде чем штык винтовки, уперся ему в спину.
Он обернулся, перед ним стоял военный, держа в руке пистолет. Что-то сильное обрушилось на его голову. Перед глазами все поплыло, он пошатнулся и рухнул на землю.
***
Соколов очнулся оттого, что где-то недалеко от сарая, в котором он лежал на земле, громко разговаривал. Он хотел прислушаться к разговору, чтобы понять, где он находится. Однако сильная головная боль не позволяла ему понять, о чем говорят эти два человека. Он застонал от бессилия и попытался подняться на ноги. Наконец, пересилив боль, ему удалось подняться на ноги. Он припал лицом к щели, стараясь рассмотреть то, что находилось за воротами сарая. Заметив бойца, который направлялся в сторону сарая, он опустился на землю и закрыл глаза. Боец, молча, посмотрел на него и, взяв в руки ведро с водой, плеснул ему в лицо. Сергей открыл глаза и посмотрел на него.
– Чего пялишься? Давай, поднимайся!
Он помог Соколову подняться на ноги и толкнув его в спину прикладом винтовки, приказал ему выйти из сарая.
– Слышишь, браток! Где я? – спросил Сергей бойца.
– Сейчас тебе все объяснит, товарищ лейтенант, – ответил тот и дарил прикладом в спину Соколова.
Сергея завели в какой-то полуразрушенный дом и втолкнули в небольшую комнату.
– Данилов! Выйди, я сам поговорю с арестованным, – произнес лейтенант, обращаясь к бойцу.
Тот развернулся и вышел из комнаты.
– Я сотрудник Особого отдела мотострелкового полка. Насколько я понял, ты немецкий парашютист. Я, конечно, мог бы сразу расстрелять тебя, но решил сначала поговорить.
Он, молча, положил перед собой лист бумаги, который достал из полевой сумки. Взяв в руки карандаш, он достал из кармана галифе перочинный нож и стал затачивать карандаш.
– Ну, я жду….
– Я командир роты 897 зенитного полка. Полк дислоцирован в Пензе. Возвращаюсь в часть после ранения.
Сотрудник Особого отдела усмехнулся.
– Все ваши товарищи уже арестованы. Они сообщили нам, что вы являетесь командиром их группы, что ваша фамилия Соколов.
«Интересно. Откуда эти люди узнали, что моя фамилия Соколов. Я этих людей видел впервые и, похоже, они были из другой школы Абвера», – подумал Сергей.
– Что вы молчите?
– Что я вам должен ответить. Перед вами на столе лежат мои документы. В них вы найдете ответ на все ваши вопросы.
Лейтенант встал из-за стола и, поскрипывая новыми ремнями портупеи, подошел к нему. Резким коротким ударом в челюсть, он сшиб Соколова с табурета и стал бить его ногами. Сергей попытался увернуться от этих ударов, но связанные за спиной руки не давали ему этой возможности. Получив увесистый удар сапогом в лицо, он потерял сознание.
Сергей открыл глаза и в какой-то момент понял, что задыхается. Это боец лил ему на лицо воду из ведра.
– Вот она живая вода, способная оживить даже мертвого, – произнес лейтенант и громко засмеялся. – Я не буду тебя спрашивать кто ты, я и так все знаю о тебе. Я решил тебя просто расстрелять, как немецкого парашютиста.
– Я не парашютист, – ответил Соколов. – Я не понимаю, о чем вы говорите. Давайте я вам напишу все о себе?
Лейтенант улыбнулся.
– Хорошо. Пиши….
Он приказал развязать ему руки и протянул ему бумагу и карандаш. На столе по-прежнему лежал небольшой перочинный нож, которым он затачивал карандаш. Все произошло так стремительно, что лейтенант не отреагировал на выпад Соколова, который схватил со стола нож и что есть силы, ударил им по его кисти. Нож, словно шило пробил насквозь ладонь сотрудника особого отдела и глубоко вошел в деревянную столешницу стола. Лейтенант закричал от охватившей его боли. В этот момент в комнату заскочил боец, который хотел вскинуть винтовку, но Сергей опередил его. Ловким движением руки он вырвал из его рук винтовку и с силой вонзил в его грудь трехгранный штык. Он подбежал к лейтенанту и ударил его штыком в грудь. Он услышал, как сталь с хрустом вошла в его грудь. Соколов вытащил пистолет из кобуры и метнулся к окну. Через мгновение он уже бежал по тропе в сторону леса.