–- Отныне, — сказал он, — я не желаю никого видеть у себя в кабинете. Ясно?
–- Да, сэр, — сказал сержант Таусер. — На меня ваш приказ распространяется?
–- Да.
–- Понятно. У вас все, сэр?
–- Да.
–- А что мне говорить тем, кто придет к вам, когда вы будете у себя, в кабинете?
–- Говори им, что я здесь, и проси подождать.
–- Слушаюсь, сэр. А сколько им надо будет ждать?
–- Покуда я не уйду из кабинета.
–- И что же мне с ними делать, сэр?
–- Меня это не касается.
–- Могу я впустить их, сэр, к вам в кабинет, когда вы уйдете?
–- Можешь.
–- Но ведь вас-то в кабинете уже не будет?
–- Не будет.
–- Понятно, сэр. У вас все, сэр?
–- Да.
–- Слушаюсь, сэр.
–- Отныне, — сказал майор Майор пожилому ординарцу, который убирал его трейлер, — я не желаю, чтобы вы заходили ко мне и спрашивали, что мне нужно. Ясно?
–- Так точно, сэр, — ответил ординарец. — А когда же я могу зайти к вам и спросить, что вам нужно?
–Когда меня нет, тогда и заходите.
–- Слушаюсь, сэр. А что я вообще должен делать?
–- То, что я прикажу.
–- А как же вы мне прикажете, если мне нельзя заходить, пока вы здесь? Или все-таки можно иногда?..
–- Нельзя.
–- В таком случае, что же мне вообще-то делать?
–- Что положено.
–- Слушаюсь, сэр.
–- У меня все, — сказал майор Майор.
–- Слушаюсь, сэр, — сказал ординарец. — У вас все, сэр?
–- Нет, — сказал майор Майор. — Не все. Не смейте заходить в трейлер, если не уверены, что я ушел.
–- Слушаюсь, сэр. Но как же я могу удостовериться?
–- Если не уверены, вообразите, что я в трейлере, и убирайтесь прочь, пока у вас не появится твердая уверенность, что я ушел. Ясно?
–- Да, сэр.
–- Мне жаль, что я вынужден говорить с вами в таком тоне, но ничего не поделаешь. До свидания.
–- До свидания, сэр.
–- И спасибо, за все спасибо.
–- Слушаюсь, сэр...
–- Отныне. — сказал майор Майор Милоу Миндербиндеру, — я не намерен ходить в столовую. Еду доставляйте мне в трейлер.
–- Прекрасная идея, сэр! — ответил Милоу. — Наконец-то я смогу готовить для вас специальное блюдо, и ни одна собака об этом знать не будет. Пальчики оближете, вот увидите, сэр. Полковник Кэткарт говорит, что это — сущее объедение.
–- Мне не нужны специальные блюда. Что другим, то и мне. В точности. Тот, кто будет носить еду, пусть ставит поднос на ступеньку и стукнет один раз в дверь трейлера. Ясно?
–- Так точно, сэр, — сказал Милоу. — Очень даже ясно. Я припрятал пяток живых омаров и сегодня же вечером могу подать их вам с чудесным салатом рокфор и двумя свежайшими пирожными эклер. Все это лишь вчера вывезли контрабандой из Парижа вместе с одним крупным французским подпольщиком. Ну как, подойдет такое меню для начала?
–- Нет.
–- Слушаюсь, сэр. Я вас понял.
В тот же вечер Милоу прислал ему вареного омара с великолепным салатом рокфор и два эклера. Майор Майор заколебался. Если он отошлет ужин обратно, все выбросят на помойку или скормят кому-нибудь другому, а майор Майор питал слабость к вареным омарам. Он съел ужин, чувствуя себя глубоко виноватым. На следующий день ему подали на второй завтрак черепаховый суп и кварту перно урожая 1937 года. И то и другое майор Майор проглотил без долгих размышлений.
Оставалось еще придумать способ, как проникать в кабинет, не попадаясь на глаза писарям, сидевшим в той же палатке за пологом. И способ был найден Майор Майор научился влезать и вылезать через запыленное окошко кабинета. Окошко были достаточно велико, расположено низко, легко отстегивались и — прыгай себе туда и обратно.
Когда майору Майору нужно были добраться от штаба до трейлера, он проворно заворачивал за угол палатки, высматривал, свободен ли путь, прыгал в железнодорожную выемку и несся вперед, не поднимая головы, пока не оказывался под спасительным покровом леса В том месте, где железнодорожная выемка ближе всего подходила к трейлеру, майор вылезал и стремглав бросался к своему дому через густой подлесок.
Единственной живой душой, которая ему однажды повстречалась в подлеске, был капитан Флюм. С искаженным лицом, страшный, как привидение, капитан Флюм напугал его до полусмерти, когда в сумерках вылез без предупреждения из ежевичных зарослей и пожаловался майору Майору, что Вождь Белый Овес грозится перерезать ему, капитану Флюму, горло от уха до уха.
–- Если вы еще раз когда-нибудь меня так напугаете, — сказал ему майор Майор, — я сам перережу вам горло от уха до уха.
Капитан Флюм ахнул и снова растворился в кустах ежевики. Больше он на глаза майору Майору не попадался
Подытожив свои достижения, майор остался доволен. На чужой территории, в окружении сонмища врагов (под его командованием находилось более двухсот человек), майор ухитрился вести жизнь отшельника. Проявив минимальную изобретательность, он лишил весь личный состав эскадрильи возможности побеседовать с командиром, что, как он заметил, всех весьма обрадовало, потому что никто из его подчиненных не горел желанием беседовать со своим командиром. Исключение составлял, правда, этот психопат Йоссариан, который однажды с помощью натянутого каната сбил с ног майора Майора, мчавшегося во весь опор по дну железнодорожной выемки завтракать в свой трейлер.