— Твоя тетя Чери звонила, пока ты был на свадьбе, — сообщает Мэддоксу его мама.
— Ну, и как поживает эта сумасшедшая? — спрашивает Мэддокс и поворачивается в мою сторону. — Я серьезно, она реально чокнутая. Иногда люди говорят, что хотят сбежать и присоединиться к бродячему цирку, так вот, она реально это сделала.
— Она не циркачка, — слегка раздражительно поправила его Алана. — Она экстрасенс. И путешествует по стране с такими же, как она, практикуя астрологию и все в этом духе.
— Вот я и говорю, что цирк, — воскликнул Мэддокс, — она одевается, как хиппи, и называет себя свободной душой.
— Ты можешь не верить во всю эту чушь, но как ты объяснишь тот факт, что она не давала о себе знать несколько месяцев, а сегодня позвонила, разыскивая тебя? — Отблески от костра на лице Аланы, осветили ее самодовольство.
Мэддокс закатил глаза.
— Совпадение. И зачем она меня искала?
— Она приезжает в город в следующем месяце и хочет тебя увидеть, чтобы поговорить о... некоторых вещах.
Мэддокс слишком отвлечен, пристально глядя на свою мать, поэтому не замечает, как напряжен его отец. Он явно не в восторге от этой сумасшедшей родственницы.
— О каких вещах? — уточняет Мэддокс.
— Я не знаю, Мэдди. Почему бы тебе не приехать домой в следующем месяце и не спросить у нее?
— А она не может приехать в Нью-Йорк? — спрашивает Мэддокс, слегка наклонившись вперед.
— Неужели так трудно приехать домой? — В ее словах слышна обида, эти интонации матери оттачивают годами. После рождения детей матери очень привязываются к ним и не хотят их отпускать, поэтому эти нотки в речи становятся сродни искусству.
Моя мама так обижалась на меня, когда я пропустил выпускной Стейси, променяв его на тусовку с Эриком. Она не была в курсе, что я решил тусоваться с ним из-за своего тупого чувства, которое не стоило того, чтобы потерять двадцатилетнюю дружбу. Я не мог объяснить ей это, поэтому просто не явился на выпускной. А ведь если подумать, то, появись я на выпускном, познакомился бы с Мэддоксом раньше. Это было бы лучше, чем то, чем закончилось дело с Эриком.
— Я постараюсь, — ответил Мэддокс, потягивая пиво.
Чувство вины перед матерью побеждает.
— Жаль, что у Томми в эти выходные домашняя игра, — продолжила Алана, — если бы он был на выезде, то Джесси и дети могли бы повидаться с тобой. Но он так часто бывает в отъездах в течение сезона, что когда он дома, они стараются уделить время семье.
— Томми? — переспрашиваю я, будучи не в себе от удивления. — Муж твоей сестры – Томми Новак? Ни хрена себе! Простите за ругательства, миссис и мистер О'Шей, но это безумно круто.
— Мы гребаные ирландцы, нам плевать на ругательства, — воскликнул отец Мэддокса.
— Как ты мог не знать о Томми? — интересуется Алана.
Упс.
— Я не рассказывал ему, — произнес Мэддокс, — потому что не хотел, чтобы кто-то использовал меня, чтобы познакомиться с Томми.
Я начал осознавать, что мне предстоит встреча с Томми Новаком. Он ни за что не оставит своего агента, ради новичка вроде меня.
Я раздраженно хмыкнул, когда пораскинул мозгами. Мэддокс не сказал мне имени, потому что знал, я не приму его предложение. Встреча с Томми – пустая трата времени на данном этапе моей карьеры. Когда Мэддокс говорил об игроке «высокого уровня», я думал, он преувеличивает, имея ввиду кого-то из Бостонской Фармы. Я никак не думал, что это преуменьшение. Он должен был дать определение «Хоккейный Бог».
— Томми гребаный Новак, — проворчал я, — самый титулованный игрок НХЛ в этом сезоне. Суперзвезда бостонской команды. Был обменян из Нью-Йорка несколько лет назад. Он забил больше шайб в этом году, чем любой другой. Он...
Мэддокс кладет свою руку на мою, чтобы заставить меня замолчать.
— Я понял. Ты его фанат, — шепчет он, наклонившись ко мне, — обещаю, что выполню то, о чем мы договаривались.
Я постепенно прихожу в себя.
— Не стоит об этом беспокоиться. Не отрицаю, я бы хотел встретиться с ним, но нет ни малейшего шанса, чтобы кто-то такого уровня, как Томми Новак, подписал контракт с таким зеленым агентом, как я.
Я должен быть в ярости, потому что впустую трачу время, но я не злился. Вероятно, это связано с тем, что мне реально нравился Мэддокс. Если бы я знал его до этого, то, не отрицаю, согласился бы с ним поехать без всякого стимула.