***
Прошло еще две недели, а бедная Чери все еще торчит в Нью-Йорке. По словам Мэддокса, ее тошнит от препаратов; врачи пытаются побороть рвоту с помощью других лекарств, но, похоже, ничего не помогает. У Чери есть возможность выйти из клинического испытания, но без этого болезнь может ухудшиться, и она этого не хочет.
Она думает, что пробудет здесь еще как минимум неделю. А это уже целых шесть недель, и я настолько эгоистичен, что благодарен за то, что она больна. Хорошо, не благодарен, — это делает меня совершенным мудаком. Мне не нравится, что Чери больна, но это причина, по которой Мэддокс все еще живет со мной.
Если бы были варианты удержать Мэддокса в моей квартире без болезни Чери, я бы непременно воспользовался ими.
Ты всегда можешь спросить его, тупица.
Или можно продолжать быть огромным куском дерьма и надеяться, что когда Чери уедет, Мэддокс захочет остаться и скажет об этом сам, и мне не придется спрашивать.
Время, проведенное с ним, оказалось лучше, чем я мог ожидать. Но так ли это для него? Любой выбрал бы большую, удобную кровать вместо того, чтобы делить одну комнату с матерью-тетушкой и спать на крошечной кушетке.
Если сказать Мэддоксу, что я готов к девятому иннингу, когда он еще на втором, будет неловко.
Помешало ли мне это подыскивать квартиры между Сохо, где находится ОTS, и Мидтауном, где располагается его офис? Нет. Помешало ли забегать вперед и строить планы на будущее, фантазируя о возвращениях домой, к Мэддоксу, каждую ночь? Нет.
Я знаю, что не могу озвучить эти мысли вслух, потому что он убежит от меня, как ошпаренный. Прошло всего пять недель. Прекрасные пять недель, но всё же... Это слишком рано. Особенно для кого-то вроде Мэддокса, не завязывающего долгосрочные отношения.
Я написал ему перед уходом из офиса, потому что знал, сегодня вечером они тусуются с моей сестрой. Пройдя несколько кварталов до дома, я останавливаюсь у подъезда одновременно с такси.
— Думаю, это принадлежит тебе, — кричит высокий невнятный голос.
Обернувшись, я вижу Мэддокса, вываливающегося из машины. На заднем плане лица Стейси и брата Эрика, Джулиана, приклеены к окну.
— Похоже, вы, ребята, повеселились, — говорю я.
— Удивительно крутая ночь. Было бы еще лучше, будь ты тоже там.
Стараясь не смеяться, я обхватил рукой безвольно поникшие плечи Мэддокса и прижал к себе, чтобы он перестал шататься.
— Удивительно крутая? Сколько ты выпил?
— Около десяти с половиной пьяниц.
— Это правильный ответ, — посмеиваюсь я и тащу его в квартиру.
Не добравшись до спальни, Мэддокс падает на диван и облегченно вздыхает, как будто ему удобно, хотя сам полувисит.
— Принесу тебе стакан воды и немного Тайленола.
Мэддокс садится прямо.
— Я напоминаю тебе Эрика?
Я замираю на полпути к ванной.
— О чем ты?
— Ничего. Забудь то, что я сказал, — отмахивается он.
Я подхожу к нему.
— Нет, скажи, что ты имел в виду?
— Мы тусовались с Джулианом... Он сказал кое-что о своем брате. Возможно, он сказал... подожди, я хочу, чтобы формулировка была правильной.
Понизив голос, подражая Джулиану, Мэддокс произнес:
— Ты офигеть как похож на моего брата. Неужто кто-то клонировал Эрика?
Гребаный Джулиан.
— Ты поэтому напился? — спрашиваю я.
— Не-е-е. Мы все были пьяны еще до этого. Серьезно, галон вина в сочетании с дешевыми шотами не очень хорошая идея. На вкус, как жидкость для заправки зажигалок. Я удивлен, что Стейси все еще стояла на ногах.
— Джулиан становится ослом, когда выпьет, поэтому я уверен, что он не имел в виду ничего такого. Либо он так напился, что на самом деле думал, что ты выглядишь как Эрик…
— Я тоже так подумал, знаешь. Когда впервые встретил того мудака. Моей первоначальной реакцией было удивление, почему ты не хотел меня, когда я явно твой типаж. — Речь Мэддокса перестала быть невнятной, этот разговор его отрезвил.
Присоединившись к нему на диване, я толкаю его и подминаю под себя.
— Ты не замена Эрика, ни при каких обстоятельствах. У вас обоих светлые волосы и голубые глаза, и на этом ваше сходство заканчивается. Возможно, ты был мудаком для своей школьной подружки, но в глубине души ты добрый. — Наклонившись, я целую его в щеку. — И внимательный, — На этот раз целую в шею. — И классный. Ничего похожего на Эрика… — Я захватываю его губы в поцелуе, и да, я отчетливо ощущаю вкус какой-то странной жидкости во рту.
— Что за хрень вы пили?