Бедный-бедный Гушка, бедная-бедная Норушка. Они только начали строить планы семейной жизни. (Айя-яй! Извини, малолетний читатель! Разве я думала, что так скоро и ПОХГАННО прервётся жизнь этих менторов секс-уроков. Чес, слово, прости! Я потом, в виде компенсации, вышлю тебе на ящик фотки, которые успела снять в норушке). Хуй вломился без стука, без разрешения. Разворошил всё убранство, переломал посуду. Разорвал и без того большой рот жабе. Ля погиб, задохнувшись минетом. Норушка ещё несколько поплавала в потоке спермы, тем самым только продлила свои мучения.
Только после экстаза Портос смог адекватно оценить произошедшее.
«Ни хуя себе! Я стал некрофилом! Блядь! Сука, какого хуя ты тут сдохла?»
Вышел француз из тумана, вынул ножик их кармана… и отрезал себе голову. Башка покатилась по лужайке на дорогу. Там её принялись пинать бедные дети беженцев из Африки.
Когда я уходила оттуда, счёт был 45:37 в пользу ребят с Берега Слоновой кости.
уремар спокойно храпел в камере, не беспокоясь криками снаружи тюрьмы. Однако, эль, выпитый накануне, просился наружу, выдавил пенис, наполнив его кровью. Проснувшийся Сатир первым делом наполнил парашу мочой. Однако орган не опадал. Ебать в одиночной камере было некого. Руки-молóдцы у него не связаны, схватили член и опять «полезли» на башню Биг Бен.
За этим занятием его и застала… Синдерелла!
Несчастной девушке приходилось работать на трёх работах, чтобы выплатить наконец кредит, который задолжал принц. Войдя в камеру, девушка быстро поняла в какой опасности находится. Дуремар медленно надвигался на леди. Зато мысли в голове девушки не медлили, быстро просчитали различные варианты.
— Стой! Прошу тебя — не здесь. Там, в другой камере, есть столб, в нем отверстие. Ты вставишь елду в неё, тем самым ограничим длину члена, а я стану раком за столбом. Таким образом мы хорошо поебёмся. — воспитанной девушке пришлось перейти на мат, затуманивая мозги Сатиру. — Я ведь ещё не имела контакта с таким знатным причиндалом. Боюсь за целостность пизды, а испробовать, ой как желаю. Пошли, лапушка, я уже в нетерпении.
Принцесса подняла многочисленные подолы юбок, показывая стройные ножки, призывно сверкающие трусики типа стринги, похлопала себя по попке.
В пыточной, по середине стоял врытый в землю столб. Отверстие, в котором когда-то было кольцо, находилось на удобном для соития уровне.
Синдерелла скинула стринги, встала анусом к отверстию. Именно такой прицел грезился Дуремару при мастурбации на образ Мальвины. Член прошёл сквозь отверстие в бревне, слегка коснулся нежной плоти девушки, она отодвинула попку. Залупа вышла с другой стороны и уже не могла вернуться назад.
Леди зафиксировала руки пиявочника к кандалам на столбе. Перетянула ствол пениса у основания, чтобы не дай, Бог, он не вылез из щели. И вскричал Сатир воем диким
еперь трепещи, читатель…!
Поджались ли у тебя яйца…? То-то! А ты, читательница, поменяла прокладку на памперс?
Вспомни, народ, про йобанную йожиком ворону. Она полетела в сторону замка, нашла своё гнездо в одной из башен Тауэра. Отложила несколько яиц. С упорством матери высиживала кладку, пока не подошёл срок.
Сигналом послужил вой Дуремара. Уже через минуту, вся кладка была съедена вылупившимся первым исчадием ада. С телом человека, крылатое чудище увеличилась в размерах ровно на такую же массу, сколько её было в других яйцах. Утоленный голод желудка, перестал отвлекать от главной идеи Люцифера. Он первым делом испробовал пенис на птице. Глубоко всадил в клоаку елду и знатно оттрахал старую ворону. Она, как курица, отряхнула пёрышки, каркнула. И была мигом съедена.
Чудище расправило крылья и взлетело над замком. Отара овец, паслась под стенами крепости. Тень, мигнувшая над Долли, не испугала мутагенное животное. Испугало внезапное проникновение в анус. Глупая овца побежала по полю, а исчадие уже крепко трахало её в не предназначенное для этого отверстие.
Агония продолжалась до тех, пор пока Сатана не излился. Затем со сноровкой достойной горца, разделал тушу овцы, уже отбирая смачные кусочки, насытился новой порцией мяса.
Покрупневший до размеров барана Вельзевул, опять взлетел над замком.
Мальвина, бывшая в молодости голубоглазым чудом, доставлявшая много умиления деткам, посещавшим театр, стала порномоделью, сейчас неглиже загорала.