Лариса положила голову Петьке на плечо и жарко дышала ему в ухо.
— Петр, — спросила она, — вам какие артисты больше нравятся — наши или зарубежные?
— Зарубежные, — сразу ответил Петька, потому что почувствовал по вопросу, какие артисты больше нравятся Ларисе. — Зарубежные артисты все накаченные. На них приятно смотреть.
— И мне тоже, — вздохнула Лариса. — Особенно Челентано и Бельмондо.
— Ага… Пошли в коридор покурим.
— Пошли.
— Куда вы? — спросила Лена из-за Лешкиного плеча.
— Покурить.
— И я с вами.
— Давайте по очереди, — предложил Петька. — А то там конюшни… Коням вредно дымом дышать…
Петька вышел с Ларисой в коридор. Они закурили "Ту-134" и Петька полез целоваться. Лариса не сопротивлялась. Тогда он полез к ней под юбку. Но Лариса сказала на это: "Не в конюшне же!". Договорились, что Петя придет к ней в гости.
Когда они вернулись в комнату, Лешка с Леной целовались на диване, а Рита и Женька продолжали танцевать под Бони М. Женька поднимал руку, а Рита, воткнув палец снизу в его кулак, поворачивалась на триста шестьдесят градусов.
У Лены на диване задралась юбка и были видны ее трусики-неделька.
Петька подошел к столу и сказал:
— Кончай бардак! Давайте выпьем!
Все сели обратно за стол и выпили.
Потом опять танцевали. Потом Лене стало нехорошо и Лариса повела ее в коридор освежиться.
В коридоре ее замутило, тогда подружки добежали до конюшни и Лену стошнило на сено перед конем. Конь фыркнул.
— Ну как? — спросила Лариса.
— Нормально… Можно продолжать дальше.
Конь заржал.
— Ого, — сказала Лариса, — какой у него отросток!.. Тебе бы, Ленка, такой! Хи-хи!
— Хи-хи! А тебе, что не надо?! Хи-хи!
— Мне-то?.. Что я не человек?
Девушки вернулись в комнату.
Лешка сидел за столом и ел холодец с горчицей.
Женька и Рита беседовали на подоконнике.
— Ты читала "Мертвую зону" в "Иностранке"? — спрашивал Женька.
— Хотела, но не могла нигде достать…
— Нет проблем. Пошли ко мне, у меня есть.
— Я подумаю…
Петьки в комнате не было.
— А где Петр? — спросила Лариса.
Оказалось, что никто не знает. Петька куда-то делся.
— Давайте нальем, — предложил Лешка, — и он сам придет. Это верный способ приманивать людей.
Налили. Выпили. Петька не вернулся.
Налили еще. Выпили.
Из шкафа вывалился Петька и сделал кувырок через голову.
Девушки завизжали.
— Я ж говорил, — сказал Лешка, — сам придет.
— Ты где был? — спросил Женька. — Мы тебя обыались.
Петька посмотрел вокруг виновато.
— Извините, ребята, я хотел фокус показать, как Игорь Кио и случайно того… в шкафу сблевал, — он сел на пол и развел руками.
Все засмеялись, а Лешка нахмурился. Он вспомнил, что в шкафу лежала фирменная джинсовая жилетка "Wrangler", которую он нашел на трибунах после скачек. Как он теперь носить-то ее будет?
— Ты свинья!
— Я нечаянно…
Лешка махнул рукой. Все-таки друзья.
Рита подошла к Леше и спросила на ушко:
— Алексей, у тебя бумаги нет случайно?
— Не-а, — Лешка отрицательно помотал головой. — У Женьки спроси. Он писатель, у него должна быть.
Рита подошла к Женьке и прошептала ему на ухо.
Женька вытащил из кармана тетрадь, пролистал ее, вырвал несколько чистых листов и протянул девушке:
— Прошу покорно.
Рита покраснела.
— Хам! — она выхватила бумагу и ударила ею Женьку несколько раз по носу.
— Мадам, вы забываетесь! — сказал Женька. — Мой нос не для того, чтобы по нему стучать, а для того, чтобы наслаждаться ароматами…
— И сморкаться! — крикнул Петька.
— Молчать, поручик! — Женька топнул ногой. — Здесь дамы!
— Кому дам, а кому не дам, — сказала с дивана полусонная Лена.
Рита к этому моменту забыла, куда собиралась и села на диван, придавив Лене ногу.
Женька, как Пушкин, сел на подоконник и сказал:
— Мы собрались здесь, чтобы культурно отдохнуть… А вместо этого, нажрались и блюем!.. Именно блюем!.. Это неправильно!.. Чтобы не превратиться в скотов окончательно, нужно украсить нашу культурную программу!.. — Он стукнул кулаком по подоконнику. — Я буду читать!
Женька раскрыл тетрадь…
Он прочитал всё, что прочитал утром Петьке и стал читать дальше…
Вечерело. Никого во дворе не было. Раньше в это время крепостные развлекались. Одни играли в карты под раскидистым дубом, другие беседовали на скамейке, дети прыгали через веревку. Инвалид Зверюгин играл на гармошке жалостливые песни. А барыня сидела у окна на втором этаже, пила кофий и смотрела, что делают ее люди. Теперь же дом был полон ужаса и страха, каждый думал, что может быть как раз сегодня пришел его черед, и боялся этого. Поэтому, как только начинало темнеть, двор вымирал и становилось тихо, словно в склепе.