— Что теперь? — спросил сержант. — Ударим с тыла?
— Нет, — выдохнула вампир, пытаясь содрать помятую пластину доспеха с раздавленного бедра. — Ламии устроили засаду и на графа. Скачем к нему. Прямиком через поле боя.
Глаза Шталекера расширились, когда он посмотрел, куда она указала.
— Они всё знали! Не только где мы будем, но и нашу стратегию.
— Да, — ответила Ульрика. — Предатель был в палатке, когда фон Мессингхоф раздавал нам приказы. Я уверена. — Она метнула взгляд на Лассариана, пытавшегося пробиться сквозь войско ламий, как это только что сделали они. — И, кажется, я знаю, кто он.
«Мой конь летает. Я не собираюсь оставаться тут до конца». Так сказал Лассариан. Конечно, он не собирался. Он собирался лететь к своей ламийской госпоже, кем бы она ни была, — но только устроив хорошее представление, чтобы иметь возможность вернуться и снова предать сильванцев в критический момент.
— На восток! — выкрикнула Ульрика, отшвырнув наконец смятую пластину. — Вокруг битвы, прямо к замку! Едем!
ГЛАВА 27
МЕЧ ПРАВОСУДИЯ
Поскольку ламии и рейксгвардии занимались друг другом, первая часть плана Ульрики реализовалась довольно легко. Она и уцелевшие гусары — их оставалось еще более двухсот — обогнули по лесу восточный фланг войска ламий, повернули на юг и, вырвавшись из-под деревьев под дождь, галопом понеслись к замку, построившись по четыре в ряд.
Сквозь ливень и дым Ульрика разглядела клубившуюся над укреплениями Амбосштейна черную тучу — рой чудовищных летучих мышей, привидений и крылатых кошмаров, пикировавших на защитников и стаскивавших их со стен. Гниющий грифон, когда-то служивший Ульрике скакуном, терзал крышу самой высокой башни когтями, подобными граблям для сена. Люди сами прыгали навстречу смерти, лишь бы их не коснулись тянувшиеся к ним ледяные бесплотные руки визжащих призраков.
— Не уходите, император, — скрипела зубами Ульрика на скаку. — Запритесь и переждите.
Но, похоже, все ее сегодняшние пожелания ожидал отказ. Пока она бормотала, ворота замка распахнулись, и колонна рыцарей — больше сотни человек — в цветах рейксгвардии выехала со двора и двинулась к зигзагу спускавшейся с холма дороги.
Ульрика выругалась. Император уезжал, а поскольку фон Мессингхоф воюет сейчас с ламиями, остановить его некому. Все потеряно… разве что…
Охваченная безумным вдохновением Ульрика взвыла, пришпорила Ясим и понеслась вперед. Шталекер и его люди последовали за ней, стараясь не отставать. Она настигнет Карла-Франца, она остановит его, она его убьет! Величайший переворот в истории аристократии ночи совершит она, Ульрика Магдова-Страхова! Ни один вампир прежде не убивал императора. Но сегодня это изменится!
Со скоростью ветра пролетела Ульрика по залитому дождем полю. Ясим ловко избегала почерневших тел упырей, спаленных магическим огнем. Копейщики промчались по разгромленному лагерю, мимо опрокинутых палаток и сплетенных в смертельных объятиях трупов людей и упырей. Уцелевшие оруженосцы, конюхи, слуги разбегались — и попадали под безжалостные копыта.
При приближении Ульрики и гусар ворота замка захлопнулись. В проеме, ощетинившись копьями, застыли перепуганные люди, твердо намеренные не подпустить нападавших. Ульрика рассмеялась. Зачем ей их замок, когда белый король бежит на юг? Она повернула к дороге, к отвесному склону — и смех оборвался.
Император и его свита одолели уже половину пути, выходя на третий крутой поворот зигзага. Двигались они медленно — и правильно, иначе здесь нельзя, особенно в дождь. Это и убило смех Ульрики. Ей и копейщикам тоже придется замедлить ход — и тогда они никогда не догонят Карла-Франца. К тому времени, когда они спустятся с холма, гвардейцы уже выедут на равнину; лошади их свежее, так что ее войску останется только глотать пыль из-под их копыт. Единственный способ настигнуть их — это…
Улыбка вновь искривила губы Ульрики — улыбка шире и свирепее прежней. Каменистый склон, спускавшийся к лесу под углом куда круче ската крыши, так и грозил рассыпаться и держался, казалось, лишь благодаря тонкому слою покрывавшего его дрока. Вести по нему в дождь двести человек — безумие. Но что ей терять? Все и так пропало.
— Вы спятили, кровопийца! — воскликнул Шталекер, увидев, куда она смотрит.
Ульрика не отреагировала.
— Люди Остермарка! — выкрикнула она, вскинув меч. — За мной, к славе!
В последний раз вонзив шпоры в бока Ясим, Ульрика подтолкнула ее к краю обрыва, заставила сделать еще шаг — и галопом понеслась с холма. А как иначе? Попробуй она притормозить, и рыхлая сырая земля выскользнет из-под нее. Так что она летела вниз в брызгах грязи, каменном крошеве и клочьях кустарника, слыша, к своей радости и гордости, что двести человек последовали за ней.