Но она больше этого не хотела.
Когда она узнала, что за сожжением Фамке стояли фон Мессингхоф и Отилия, гнев на все человечество, кипевший в Ульрике так долго, схлынул и остыл. Нет, она не простила их полностью, но уже не так винила их. Их порода и ее порода — неизменные противоположности, хищники и жертвы, хотя они постоянно меняются ролями. В любом случае она больше не стремилась отомстить всей расе за жестокость нескольких ее представителей. Ей хотелось только одного — уйти.
При этой мысли ее вдруг охватила тоска. Нет. Не просто уйти. Хотелось броситься к Фамке. Сообщить, что в том, что она горела, виноваты фон Мессингхоф и Отилия и что Ульрика наказала их смертью. Сказать, что Фамке отомщена.
Она вновь посмотрела в глаза императора.
— Я не позволю опять заковать себя в цепи.
Острие меча Карла-Франца плотнее прижалось к ее коже.
— Я слышал ваш разговор с покушавшимся на меня. Вы знаете, кто стоял за всем этим. Знаете всех игроков. Я не могу позволить вам…
— Вы не сможете меня остановить.
Ульрика легким толчком отбросила его меч в сторону и отскочила, застыв в боевой стойке. Карл-Франц тоже встал в боевую позицию, и тут Ульрика услышала за спиной топот и крик Шварцхельма.
Ульрика отсалютовала императору, как фехтовальщик — фехтовальщику, и повернулась к перилам, намереваясь спрыгнуть с севшей на мель баржи на берег, но путь ей заступил Шварцхельм — он осторожно приближался, держа ужасающий меч наготове. Глаза Защитника императора сверкали, отражая пламя. В стороне горел лишившийся головы Лассариан.
— Давно пора тебе умереть, гадина, — прорычал Шварцхельм.
— Подождите, Людвиг, — сказал император.
Шварцхельм остановился, но не опустил оружие.
— Значит, обойдемся без цепей. — Карл-Франц шагнул ближе, чтобы заглянуть в глаза Ульрики. — Говорите свободно и будьте свободны. Я слышал ваши слова. Слышал, кому вы верны. Расскажите мне все. О какой империи говорил вампир? Кто его господин?
Ульрика смотрела на него, размышляя. Она ничего не должна ему и его народу. В то же время она поклялась уничтожить фон Мессингхофа и его труды, и хотя она убила его и не дала свершиться покушению, вторжение, над которым он работал, все еще может произойти, если Маннфреду фон Карштайну позволят и дальше планировать свое возвращение. Если она хочет уничтожить все, чем дорожил фон Мессингхоф, планы Маннфреда тоже нужно сорвать.
— Забудьте о восстании ламий, император, — сказала она наконец. — Взгляните лучше на Сильванию. Старое зло дремлет там, готовое пробудиться и вновь придавить мир своей пятой. Не ждите, когда оно проявится. — Она вскинула подбородок. — Могу я теперь идти с миром?
Император мешкал, а Шварцхельм шагнул ближе. Ульрика сглотнула. Хотя сила чужой крови и переполняла ее, ей не хотелось сталкиваться с Защитником императора. Он в одиночку убил могущественного вампира и его приверженцев, но, похоже, готов был драться еще много часов.
— Не позволяйте этого, государь, — пробасил он. — Она — вражина. Она заманила вас в башню.
— Но она спасла меня от убийцы и не напала на меня, когда могла.
Шварцхельм не шевельнулся.
— Государь, она — зло по природе своей. Вы император. Вы должны воплощать нравственность…
— Она сказала, что люди храбры и верны своему слову. По-моему, это и есть нравственность Империи. — Карл-Франц кивнул, приняв решение. — Я дал слово. И сдержу его. Пусть идет.
Защитник императора сквозь завесу огня и дыма бросил на Ульрику взгляд, но все же опустил меч и отступил.
Ульрика кивнула Карлу-Францу:
— Благодарю, милорд.
Резко развернувшись, вампир наградила Шварцхельма холодным взглядом, прыгнула на перила, перескочила на берег и побежала. Теперь наконец пришло время найти Фамке и рассказать ей о смерти фон Мессингхофа!
ГЛАВА 34
ВСТРЕЧА
Все обитатели Нульна, носившие форму, бросились на помощь императору: армия Нульна, городская стража, охотники на ведьм, личная охрана графини Эммануэль, рыцари и сеньоры из его свиты — все высыпали из города на северный берег реки, туда, где горели баржи.
Поднявшийся над кипящей рекой — как пар над сточной канавой — густой туман скрыл Ульрику от спешивших спасать императора. Их взгляды притягивало зарево пожара, освещавшее плывущий туман, оно походило на солнце, если смотреть на него сквозь покрытое инеем стекло. Вампир лишь ненадолго задержалась, выбирая из толпы охотника на ведьм, чтобы позаимствовать его снаряжение. Украденное пальто оказалось отличной идеей, и не только потому, что многое прикрывало. Раздеть именно охотника на ведьм Ульрика решила не ради того, чтобы отомстить за проведенное в башне время, а потому что — как она уже убедилась в прошлый раз — длинное пальто и широкополая шляпа служили пропуском, открывающим любые двери.