5. Данные по германскому железнодорожному проекту «Восточной магистрали»??? Закрыт ли проект полностью, ситуация на сегодня?»
Болтливость журналиста, была весьма кстати. Если сейчас прихватить его и его хозяев, то начатая противниками операция по его оттеснению от должности — сорвется. Но вот кто стоит за такой скоординированной атакой? Надо поработать в этом направлении.
Нажав на кнопку коммутатора, министр коротко распорядился.
— Господин Алексеев, уже прибыл? Как прибудет, срочно ко мне.
Чиновник по особым поручениям, личный помощник военного министра, прибыл где то минут через сорок и уже по его выражению лица, Бородин понял, что время хороших новостей, еще не закончилось.
Глава 23
Семеновская управа. Земская больница № 36. 19 января. Москва.
— А вот и наш выздоравливающий! С несколько показным торжеством в палату вступил лечащий врач Исаак Цезаревич Вольпе, собственной персоной. Рядом с ним, без тени улыбки на лице, следовал сам порученец военного министра, господин Алексеев. Завершал шествие, какой то массивный дядя в хорошем костюме, тащивший два бумажных пакета с провизией и бегающими, цепкими глазами. Скорее всего шофер, но с расширенной функцией охранника и вышибалы.
— Выздоравливает наш раненный, идет на поправку! Продолжал верещать Вольпе, пока Алексеев жестом не остановил словоохотливого доктора.
— Спасибо, Исаак Цезаревич, не буду вас более задерживать. Вас наверно, другие больные ждут. Дружелюбно сообщил Алексеев, показав доктору на дверь. Вольпе поперхнулся словами, но ничего не сказав, выскочил из палаты, чуть наклонив, по — бычьи, голову.
— Никита, ставь пакеты вот сюда, на стол и жди в машине. Продолжил командовать Алексеев, отправив из палаты и своего шофера.
Осмотрев сидящего на кровати Небогатова, Алексеев крякнул и подставив стул, сел напротив Жени.
— Здорово вас отделали, полковник, очень здорово. Прям чудо, что выжили.
— Ну, вашими молитвами видимо пронесло. В тон ему, ответил Небогатов.
Алексеев ощерился, видимо изображая улыбку.
— Что звали, Евгений Вадимович? Неужели так быстро ниточку к «чародею» — нашли. Если это так, считайте что многие люди, на самом верху, вам будут обязаны.
Небогатов, кивнул головой.
— Не корысти ради, токмо славою Отечества движим…начал было Женя, но Алексеев резко его прервал.
— Не надо юродствовать, Евгений Вадимович. Не то место и не то время, да и компания прямо скажем — не та. Итак, по делу! Кратко и четко.
Небогатов подобрался.
— Петр Георгиевич! Четких данных пока нет. Но есть некий офицер полиции, пристав Степан Дерюгин, первым прибыл на вызов, пропавшей без вести госпожи Ухтомской. Он же, достоверно известно неоднократно общался с убитым консьержем Евсеевым.
— И что? Это же пристав, в конце концов!!!
— Все верно. Но у него есть брат, Федор, который имеет молокозавод в Можайском уезде, под Рузой. А управляющим у этого Федора, трудится некий Белинский. Вот тот уже наш клиент.
Небогатов протянул Алексееву тонкую папочку.
— Здесь, копии его досье. Я официально запросил в архиве.
Алексеев быстро пробежал глазами текст, и начал одну за другой перелистовать страницы.
— Надо же. Какой интересный управляющий. Настоящее имя Шмулий Яковлевич Вайнруб, дважды судим, первый раз за разбой, по малолетству, второй раз уже чистая политика. Арестован за изготовление взрывчатки и содержание подпольной химической лаборатории. Задержан охранкой киевской полиции в восемьдесят третьем. Осужден на десять лет, признан «особо опасным»…так — так…
— На каторге, активно сотрудничал с агентурным отделением администрации. Срок отбыл полностью но последние четыре года, помощником фельдшера в санчасти каторги, что является серьезным послаблением к его режиму. Вернулся на родину родителей в Полтавскую губернию, где официально работал приказчиком в лавке своего дяди. Четыре года назад перебрался в Новороссийск, Кубанской губернии, где его следы теряются.
— И выплывает он у нас. Три года назад, на молокозаводе, бывшего киевлянина Федора Дерюгина.
Алексеев захлопнул папку.
— Ну что же, интересная информация. Ничего определенного, но, ваше чутьё полевого агента — здесь может здорово помочь.
— Да мне вот подумалось, Петр Георгиевич. Ведь морозильники молокозавода — идеальное место для того, что бы спрятать украденную заразу…
Алексеев откинулся в кресле.
— Смелое утверждение. И все это на основе того, что рекомендации Евсееву при поступлении на службу консьержем — дал именно майор Степан Дерюгин?
— Именно так. Потому что других ниточек, пока не просматривается. Ни одной.
Алексеев кивнул.
— Здесь мне крыть, нечем. Поэтому принимаем эту версию, как рабочую. Я поговорю с вашим начальством. Да, почему вы земской больнице? А не в госпитале Корпуса?? И почему у вас в палате — секретная документация?
— Потому что мне требуется, работать. Вашу просьбу — отменить забыли! Огрызнулся Небогатов.
Палата — под круглосуточной охраной жандармерии, я- офицер с высоким уровнем доступа…продолжил нагнетать Женя, но Алексеев уже примирительно поднял ладонь.
— Хорошо- хорошо. Убедили. Тем более знаю, что семья вас постоянно навещает. Это полезно, для быстрого выздоровления.
Алексеев встал и протянул руку.
— Доведу до своего руководства, ваши смелые теории. Угощайтесь, Евгений Вадимович. Там в пакетах, всякие вкусности, в том числе и ананасы, бананы, лимоны с апельсинами из Елисеевских оранжерей на Истре.
— Спасибо, Петр Георгиевич. Со всей возможной теплотой, отозвался Небогатов, откидываясь на подушках.
Теперь его судьба, была в серенькой, невзрачной папке, находящейся в руках у порученца военного министра. Тут либо грудь в крестах либо голова, в. кхм…ну вы понимаете.
*****
— А этот Небогатов, молодец! Просто умница. Ну надо же за какую мелочь зацепился. За околоточного!
Бородин, не скрывал своего отличного настроения. Наконец то, в руках появилась нить, ведущая к исчезнувшей биологической отраве. Что это именно та нить, которая приведет к цели — Бородин не сомневался ни на минуту.
Алексеев, посмотрел на министра с легким недоумением.
— Что делаем с «Химерой», Денис Владимирович? Наконец спросил он.
Бородин, тут же нахмурился, и резво встал на ноги. Заложив руки за спину, он неторопливо стал мерить кабинет шагами, как бывало в моменты раздумья или особо сильного волнения.
— Придется свернуть операцию. Концы- зачистить.
Сделав еще пару шагов, Бородин с горечью произнес.
— Возле самой финишной прямой…Такое глупое фиаско…Из-за одного человека…
Операция «Химера», задуманная и запущенная Бородиным в обход всех писаных и не писаных законов, правил и параграфов в случае её успеха, однозначно приводила военного министра к роли единоличного диктатора огромной страны. Эпидемия страшной заразы поражала несколько городов на юге Урала и Сибири, что приводило в действие «Закон о национальной безопасности» от 1973 года. Эпидемия есть событие чрезвычайное и в губерниях пораженных модифицированной чумой, вводилось военное положение. Армия- брала на себя обеспечение карантинных мер, Правительство, жандармерия, МВД — все работали у военных на подхвате. Идеальная схема, для постепенного перехвата рычагов власти. Были уже разработаны планы возбуждения ряда уголовных дел, против коррумпированных губернаторов и даже нескольких влиятельных сенаторов. Ведь из-за коррупции и разгильдяйства и связанного с этим развала санитарно-эпидемиологического контроля и губернского здравоохранения- стала возможна вспышка такой заразы. У губернаторов-казнокрадов, тут же найдутся покровители в верхах, в Сенате и Совете министров…Несомненно это «партнерство кровопийц» вызвало бы грандиозный скандал, парализовавший, хотя бы частично работу бюрократического аппарата. И тут появляется ОН. Спаситель, военный министр в окружении верных полков, щедро раздающий вакцину и хлеб с армейских складов и сурово наказывающий(военное положение, как никак) жирных казнокрадов.
Короче перспективы «Химеры», открывались просто захватывающие и вот когда было все готово, такая конфузия. Этот академик, святило биологии, коммерсант от фармакологии, господин Каменев — завалил все дело, поставив во главе научной части проекта неврастеника Куролесова. Видимо Каменев, слишком хорошо знал жизнь микробов и амеб, но совершенно не разбирался в людях…Мальчишка Куролесов — чертовски талантлив, но наивен и глуп в житейских вопросах. Как он снюхался с подпольем (а в этом Бородин не на секунду не сомневался) — узнать вряд ли удастся, но провал жандармерии здесь на лицо. «Зубатовцы» хреновы, совсем работать не умеют! Если бы не любопытный ротмистр Небогатов и пожилой жуир Пален, ситуация вышла бы из под контроля полностью.