– Здесь много других свободных скамеек, – вежливо заметил Алекс. – Разве они заняты?
– Нет. Эти скамейки общие. Их нельзя занимать, – ответил второй старик. Он прекрасно говорил по-английски, но все равно было ясно, что это не его родной язык. – Зачем вы пришли сюда?
– Какого черта вы к нам пристаете? – возмутился Алекс. – У нас свои дела, и вас они не касаются.
– Дела в таком месте и в такой час? – Первый старик огляделся по сторонам.
– Повторяю, – продолжил Алекс, – не суйте нос не в свои дела, и лучше проваливайте.
– Большие дела, понятно, – в тон Алексу проронил второй старик.
– О чем это они? – шепотом спросил пораженный Панов у Конклина.
– Уровень – Ноль, – тихо ответил ему Алекс, – помолчи. Отставной разведчик снова повернулся к своим назойливым собеседникам: – Ну ладно, ребята, поговорили и будет. Идите своей дорогой.
– Дела есть дела, – снова сказал второй старик, вынимая руку из-под лохмотьев и дотрагиваясь ею до плеча своего товарища. Лиц их по-прежнему не было видно, и оба они явно старались держаться в тени.
– У нас с вами нет общих дел…
– Не сказал бы, – перебил Алекса первый старик, покачивая головой. – Предположим, я скажу, что мы принесли вам весточку из Макао?
– Что? – воскликнул Моррис.
– Заткнись! – зашипел на него Конклин, не сводя глаз со сгорбленных фигур в тени. – А почему, собственно, вы считаете, что Макао может нас заинтересовать? – твердо спросил он.
– Большой тайпин хочет встретиться с вами. Самый большой тайпин в Гонконге…
– Ну и что?
– Он может заплатить вам деньги. За ваши услуги.
– Я снова повторяю – ну и что?
– Он сказал, что убийца вернулся. Он хочет, чтобы вы нашли его.
– Я уже слышал раньше эту историю, она не нова. Повторяетесь.
– Все останется между тайпином и вами. Мы только передаем приглашение. Он ждет вас.
– Где он?
– В большом отеле, сэр.
– В каком?
– С большим залом внизу, в котором находится много людей. Его название связано с прошлым вашей страны.
– Это может быть только «Мэйфлауэр». – Конклин произнес это, наклонившись к левому лацкану куртки, в который был вшит микрофон.
– Как скажете…
– Под каким именем он зарегистрировался?
– Зарегистрировался?
– Так же как вы занимаете скамейки для ночлега, остальные люди занимают номера, комнаты в отеле. Регистрируются. Кого мне спросить?
– Никого, сэр. Секретарь тайпина встретит вас в зале.
– Давайте! – скомандовал Конклин. Он повернул голову и взглянул назад через плечо. Яркий свет прожекторов залил окрестности мемориала, пустынную аллею и окружающую растительность. Двое стариков оказались азиатами. Девять человек из Лэнгли торопливо шли к ним по освещенному пространству со всех сторон, держа руки под пиджаками. Они не любили обнажать оружие без нужды.
Однако такая необходимость все-таки появилась, хотя и оказалась уже слишком запоздалой. Из темноты донеслись два мощных выстрела из оружия большого калибра. Две выпущенные пули разорвали глотки восточных посланцев. Конклин повалил остолбеневшего психиатра за скамейку, как можно дальше от открытого места на свету. Агенты ЦРУ среагировали мгновенно, чего и следовало ожидать от тренированных, обстрелянных, бывалых бойцов, да еще под предводительством старого диверсанта-десантника Холланда. Они попадали на землю, перекатившись несколько раз к ближайшим укрытиям, организовались и начали наступление в сторону зарослей кустарника между стволами деревьев, из-за которых были произведены выстрелы. Петляя и используя тени как прикрытие, с пистолетами наготове, отряд полукольцом охватил участок зарослей. Через несколько мгновений тишину разорвал разочарованный возглас.
– Проклятие! – это был Холланд, шаривший лучом фонарика между стволами деревьев. – Они снова поимели нас!
– Что ты говоришь?
– На траве отпечатки каблуков, сынок. Эти сволочи хорошо подготовлены, просто отлично. По одной пуле на каждого и смылся, видишь следы на лужайке? Этот человек убегал. Теперь все. Искать его бессмысленно. Если он решил занять новую позицию, то при этой иллюминации сможет размазать наши мозги по всему Смитсоновскому мемориалу.
– Настоящий полевик, – проворчал Алекс, с кряхтением поднимаясь с земли, опираясь на трость. Позади него маячило бледное, растерянное лицо Панова. Остановившись на распростертых телах, глаза врача округлились и расширились. Он бросился вперед и склонился над стариками.
– Боже мой, да ведь они мертвы, – воскликнул он, упав рядом с ними на колени и рассматривая ужасные раны. – Господи, стрелковый зал! То же самое!
– Это визитная карточка, – сказал Конклин, дергая щекой. – Крошит за собой хлеб на тропинку, как Мальчик-с-пальчик, – добавил он со злостью.
– Что ты хочешь этим сказать? – дрожащим от волнения голосом спросил психиатр, повернувшись к отставному разведчику.
– Это означает, что мы были недостаточно осторожны.
– Алекс! – Седовласый Холланд бегом возвращался к скамье. – Я слышал тебя по рации, но отель не проходит, – сказал он, задыхаясь. – Сам ты туда не пойдешь. Я не разрешаю тебе. Мы пойдем туда вместе и позже…
– Черт с ним, с отелем. Это не Шакал. Это Гонконг! Нюх меня подвел. Я облажался, ребята. Так облажался!
– А что теперь? – понемногу успокаиваясь, спросил его доктор.
– Даже не знаю, – ответил Конклин. Голос его был полон горечи. – Облажался… Нужно связаться с нашим человеком, и как можно быстрее.
– Я уже говорил с Дэвидом. Я говорил с ним примерно с час назад, – быстро уточнил Панов.
– Ты говорил с ним? – в ужасе воскликнул Алекс. – Ночью и из своего дома? Зачем?
– У меня есть автоответчик, ты знаешь, – объяснил доктор. – Мне столько психопатов звонит по ночам, что если бы я сам бегал к телефону, то не смог бы добраться утром до офиса. Я включил автоответчик перед уходом из дома, и сразу раздался звонок. Все, что он сказал, было: «Позвони мне». Пока я бежал к телефону, он уже повесил трубку. Я решил сразу перезвонить ему.
– Ты звонил ему? По своему телефону?
– Ну… да, – смущенно ответил Панов. – Он говорил очень коротко и сжато. Он просто хотел узнать у нас, что нам удалось выяснить, и сказал, что первым делом он отвезет «М», он назвал ее «М», и детей утром в аэропорт. Вот и все. Он повесил трубку не прощаясь.
– Наверно, у них уже есть адрес и имя вашего парня, – сказал Холланд, – разговор им тоже, вероятно, удалось прослушать.
– Район звонка – может быть, – ответил ему Конклин. Он говорил быстро и очень тихо. – Но адрес и имя – вряд ли.
– Они будут знать это к утру…
– К утру, если надо, он уже может быть на Гавайях.
– Господи, да что же я наделал? – всхлипнул психиатр.
– Ничего особенного. Обычная вещь. Ты делаешь подобное каждый день, – ответил Алекс. – Тебе позвонили в два часа утра, кто-то, о ком ты весьма беспокоишься, может быть, он себя плохо почувствовал. Ты перезвонил ему, настолько быстро, насколько мог. Теперь нам необходимо позвонить ему еще раз. И чем быстрее, тем лучше. Теперь ясно, что это не Карлос, но кто-то, явно не жалеющий пуль. И он рядом с нами и наносит удары, откуда мы меньше всего их ожидаем.
– Можешь позвонить ему из моей машины, – сказал Холланд. – Я поставил там автошифратор, скремблер, так что этот аппарат чистый.
– Отлично. Давай скорее!
Конклин торопливо захромал через лужайку к машине, принадлежащей Управлению.
– Дэвид, это Алекс.
– Что ты звонишь спозаранку, перепугал всех. Мы уже уходили. Если бы Джеми не ушиб коленку, мы уже давно были бы в машине.
– В такую-то рань?
– А разве Мо не говорил ничего? Я звонил тебе, но телефон не отвечал.
– Мо сейчас немного не в себе. Расскажи мне все еще раз. Что там у вас?
– Этот телефон не прослушивается? В своем я не уверен.
– Все нормально, говори.
– Я хочу отправить Мари и детей на юг. Она здорово ругалась по этому поводу, но я ее не слушал и заказал билеты на самолет компании «Рокуэлл», вылетающий из аэропорта Логан. Спасибо тебе еще раз, дело не заняло и пяти минут благодаря тому, что ты обо всем позаботился еще четыре года назад. Я назвал им компьютерный код, и они моментально оформили нам места. Отлет в шесть часов, еще до рассвета. Я хочу побыстрей отправить их отсюда.