– Верно, но есть еще кое-что. Он хочет, чтобы его уважали, этого ему не хватало больше двадцати лет, начиная с того момента, когда Москва отшвырнула его прочь. Он заработал миллионы, но его клиентами были главным образом отбросы общества. Несмотря на страх, который он вызывает, он все равно остается шпаной и психопатом. Его имя не было окружено легендами – только презрением, – и сейчас это бесконечно уязвляет его, доводит до белого каления. Тот факт, что он отправился в погоню за мной, чтобы свести старые счеты тринадцатилетней давности, подтверждает мои слова... Я как воздух нужен ему – точнее, моя смерть имеет для него жизненное значение, потому что я – дитя одной из тайных операций нашей службы. Именно поэтому он хочет проявить себя, доказать, что он лучше всех нас, взятых вместе.
– А может, и потому, что он по-прежнему убежден, что ты можешь его опознать.
– Я тоже сначала так думал, но прошло тринадцать лет, все это время я не давал о себе знать... Хм... об этом надо подумать.
– Тогда ты решил отбить хлеб у Мо Панова и составил психологический портрет Шакала.
– Это, по-моему, никому не заказано.
– Вообще-то да, но куда это нас приведет?
– Я уверен, что прав.
– Едва ли это можно считать ответом.
– Надо все делать так, чтобы комар носа не подточил, – настаивал Борн, подавшись вперед на стуле. Его локти опирались на голые колени, руки были сжаты в кулаки. – Карлос почует малейшее несоответствие – это первое, на что он обратит внимание. Этим бывшим из «Медузы» придется быть абсолютно искренними и абсолютно честно бить тревогу.
– Они и без того совершенно искренне напуганы, я уже говорил тебе об этом.
– Их надо довести до точки, пусть они сами обратятся за помощью к кому-нибудь наподобие Карлоса.
– Но к кому – я не знаю...
– И никогда не узнаем, – встрял Борн, – если не раскроем все их тайны.
– Но если мы начнем прокручивать диски компьютеров в Лэнгли, об этом узнает Десоул. Но если он с ними заодно, то предупредит остальных.
– Значит, мы не станем копаться в архивах Лэнгли. У меня, впрочем, и так достаточно материала для работы. Тебе надо только дать мне адреса и номера домашних телефонов. Это-то ты можешь сделать, верно?
– Конечно. Это запросто. Что ты собираешься делать? Борн улыбнулся и спокойно, даже ласково произнес:
– Как насчет того, чтобы взять их дома штурмом или загнать кому-нибудь шприц в жопу во время банкета?
– Вот теперь я слышу Джейсона Борна.
– Так оно и есть...
Глава 7
Мари Сен-Жак-Уэбб встретила карибское утро, потягиваясь в постели и глядя на стоявшую в нескольких футах колыбельку. Элисон сладко спала, не то что несколько часов назад. Тогда малышка так рыдала и кричала, что даже брат Мари, Джонни, не выдержал, постучал к ним в комнату, робко вошел и спросил, не может ли он чем-нибудь помочь, надеясь в глубине души, что ему откажут.
– Может, переменишь пеленки?
– Да ты чего, – пробормотал Сен-Жак и испарился. Теперь, правда, она слышала, как снаружи, из-за ставней, раздавался его голос. Она знала – это он специально говорит громко, чтобы она слышала: он соблазнял ее сына Джеми совершить наперегонки заплыв в бассейне и так вопил, что его наверняка могли услыхать, на самом крупном из гряды островов – Монсеррате. Мари буквально выползла из постели, встала и направилась в ванную комнату. Умывшись, расчесав золотисто-каштановые волосы и надев купальный халат, она вышла во внутренний дворик и направилась к бассейну.
– А вот и Map! – закричал ее загорелый, темноволосый и красивый младший брат, плескавшийся в воде рядом с ее сыном. – Надеюсь, мы тебя не разбудили? Мы просто хотели немного поплавать.
– Для этого совсем не обязательно кричать так, чтобы об этом знали английские посты береговой охраны в Плимуте.
– Да брось ты, уже почти девять. Для островов это уже поздно.
– Привет, мамочка! Дядя Джон учил меня отпугивать акул палкой.
– Твой дядя переполнен ужасно важной информацией, которой, молю Бога, тебе никогда не придется воспользоваться.
– Там на столике тебя поджидает чашечка кофе. Map. Да, и миссис Купер приготовит тебе на завтрак все, что твоей душе угодно.
– Кофе – это великолепно, Джонни. Прошлой ночью звонил телефон – это был Дэвид?
– Собственной персоной, – ответил брат. – Вот что. Нам надо потолковать... Давай, Джеми, мы вылезаем. Хватайся за лесенку.
– А как же акулы?
– Ты их всех перебил, приятель. Иди приготовь себе что-нибудь выпить.
– Джонни!
– Всего лишь апельсиновый сок – в кухне есть соковыжималка. – Джон Сен-Жак по краю обошел бассейн и поднялся по ступенькам на патио, ведущее в спальню, а его племянник со всех ног бросился в дом.