А обвинения были тяжкие — Тёмный Одаренный, введший в заблуждение Орден, грязные намеки о возможном присутствии в Ордене секты Тёмных, скрывающих себя и нежелании Ордена выносить сор за пределы храма.
А с рейнджерством Андрея, Мастера, точнее один из них, тот что зелёного цвета, похоже, перехитрили самого себя. Будь ученик официально джедаем, всё, что могли бы требовать Канцлер (и те, кто бросил ему идею) — так разъяснения статуса Андрея и действий Ордена. И «доказательства» тут как тут…
Добаловался Андрей с Ситскими Молниями… даже граждане, весьма далёкие от давних войн Одаренных, благодаря куче голодрам разной степени исторической достоверности и культурных достоинств, чётко усвоили стереотип — некто, швыряющийся синими молниями — плохой и гадкий Одаренный. Да и джедаи, видимо, донося до не одаренных многие тонкости, вольно или невольно вдолбили сами им за тысячелетия некие не совсем верные упрощения. Вот и вернулась мелкая неправда сейчас. Обычный видимый поток Силы, ну не совсем, пусть в ярости — признак Тёмного? Мда… Сенатские бюрократы, в своих, каких-то целях воздействия на Орден раздувают сей факт. И только ли какая-то борьба ради уступок Ордена движет ими? Но это решать не ей, а Совету… как же быть в сей гадостной ситуации?
Она отвечает перед Орденом и Силой за ученика. Их окружают не враги, а такие же защитники Республики, как и они, вся разница — у них нет связи с Силой. А есть приказ. От самого канцлера. И нет их джедайских прав и вольностей.
К чести капитана, он меня не торопил. А рассредоточившиеся спецназовцы и полицейские дроиды просто держали нас под прицелами своих бластеров.
Я стала тянуть время, тщательно зачитывая вслух и объясняч падавану смысл предъявляемых ему обвинений, подножки с его статусом и правами. После чего описала наши возможные действия. Разумеется, проходящие по статусу правовых, а не… иных, связанных с Силой, беззаконными актами самоуправства и прямых преступлений против сил правопорядка Республики, на страже законов которой стоит Орден.
Первое — Орден подтверждает его официальный статус, забирает к себе и адвокаты, работающие по контрактам с джедаями, доказывает его чистоту пред Республикой. Второе — его признают Тёмным, после чего опять же забирают к себе (согласно Орденским правам). И третье — не признают его ни тем, ни другим.
В любом случае его отправляют в место предварительного задержания до прояснения его статуса.
Обрадовавшийся (состояние ауры я считала чётко) моим видимым сотрудничеством капитан успокоительно стал разъяснять Андрею:
— Парень, если, как я понял из слов твоей наставницы, ты действительно её ученик, только не получивший статуса по каким-то вашим внутренним проблемам, то, думаю, джедаи не будут тебя надолго оставлять в лапах закона и заберут к себе обратно. Ты только слушай свою наставницу и не оказывай сопротивления. Мы такие же служивые разумные, как и ты. Раз ты Рейнджер с Антара, значит, слова о дисциплине должны быть тебе знакомы.
Я обратила внимание, что несмотря на примирительный тон и «понимающее» обращение, нас продолжали держать на прицеле. С одной стороны, все верно, с другой — крайне неприятно. Особенно с точки зрения нас. Знающих и понимающих не просто больше, а несоизмеримо больше этого не одаренного. В Силе проплыли перед глазами образы клонов Корускантских Сил правопорядка, преследующих и стреляющих в джедаев.
И это были не кадры из плоскостных фильмов, принесенных падаваном из прошлого! Возможно, мои кусочки мгновенных Видений были даже ухвачены по связи падаваном… как это не кстати…
В Силе стало разливаться тягучее, мутное негодование падавана, уже преодолевшего в себе ноты полупанического недоумения от осознания себя нежданной целью операции Корускантского полицейского спецназа.
— Девять жестянок с автоматическими бластерами, тридцать обученных разумных и пара иных карт в рукаве, о которых, как карточный шулер, вы… — показательно нагло, я бы сказала, заносчиво протянул мой ощутивший вкус мощи в Силе ученик — …так громко думаете… не слишком много? А вдруг будет мало!? А, капитан? — ещё более презрительно добавил Андрей и стал давить офицера в Силе. И там же я услышала продолжение фразы, предназначенное падаваном только мне. А может и не мне… а только самому себе.