- Так мы же должны хроников фиксировать, а эти – наверняка импульсниками окажутся.
- Наше дело – зафиксировать факт выброса, а отчего, почему – пусть суд разбирается, они имеют право в суде оспорить. А мы здесь план выполним. Мне лично неохота тридцатого числа в сверхурочке дежурить, чтобы план дать.
- Праймеры уже спускают нам план? – удивился Виктор.
- Да праймерам на нашу мышиную возню – начхать… Наш Коваленко хочет в подполы выбиться, заскучал он с одной звёздочкой. В других городах отлов падает, а у нас начал расти, вот генерал увидит – кто старательно работает, - поучительно произнёс Михаил.
- Но мы же должны отлавливать реальных негативщиков. А то – превысит город порог – и шарахнут по нам карантином, - настаивал Виктор на своей высокой миссии.
- За те два года, как эта бодяга началась – ни разу ещё не били они по странам, имеющие ядерное оружие, да и во всей Европе не было такого. Праймеры не дураки – они по Африке бьют, разок по Южной Америке шарахнули. По тем, кто ответить не может. Я думаю – ядрёных бомб они побаиваются, - поделился глобальным видением проблемы Михаил.
- Ты хочешь сказать, мы тут фигнёй занимаемся? У нас в городе пару тысяч за полтора года в стационар отправили, больше трёх процентов населения – это игрушки? – возмутился Виктор.
- Ну не совсем фигнёй. Лучше не подставляться. Кто их знает, праймеров этих, что у них на уме.
. - Миш, ты не знаешь, когда новые аурики будут выдавать? Мой глючить стал почти каждый день, - внезапно озаботился Дима своей технической оснащённостью.
- Как положено, в конце второго квартала. Если грамотно работать, то не должен он сдохнуть раньше времени. Ты регламентные не забываешь делать? - строго спросил Михаил.
- ОМОН прибыл, идём на захват, - проскрипел по рации голос майора Коваленко.
Оперативники двинулись к дому.
***
Два года назад, в тот июльский день, круто переломивший самосознание человечества, незадолго до восьми вечера Виктор, носивший тогда звание лейтенанта, привёл в отделение нетрезвого гражданина, пытавшегося нарвать букет на клумбе. Капитан Егоров, дежуривший в отделении, недовольно морщился, глядя в экран телевизора, и тихо матерился.
-Ты чего такой взвинченный? – спросил Виктор, заполняя протокол.
- Гляди, вон опять полезла, надпись эта, - ткнул Егоров пальцем в экран. – Я тут сериал смотрю, а она мешает.
На экране проступала надпись «В 17.00 по Гринвичу будет передано важное сообщение, предлагаем прекратить вещание на три минуты».
- Пять по Гринвичу – это по нашему восемь будет. Пять минут осталось… Интересно глянуть, что они там замутят, - вяло произнёс Виктор.
Ровно в восемь часов вечера на картинку с диктором, собравшимся читать новости, наложилось ещё какое-то паразитное изображение. Через полминуты диктор с картинки исчез, и на экране воцарилась серозелёная физиономия с заострённым подбородком и выпученными глазами. Раздался голос:
«Мы, старейшая земная цивилизация, сообщаем человечеству следующее. Вы, люди, встали на путь развития, ведущий к разрушению земной ноосферы. Чувство ненависти, которую испытывают люди друг к другу, накапливается в ноосфере, мешает развиваться всему живому. В том числе и нам.
Мы требуем установления контроля за негативными выбросами эмоций ненависти. Необходимые технологии и чертежи для создания средств контроля на базе существующих радиотехнических производств будут переданы правительствам стран. Будут переданы также необходимые материалы, которые не могут быть вами самостоятельно добыты или созданы на имеющейся у вас технике. Вам также будут переданы технологии производства лекарственных средств, способных резко снизить уровень негатива в ауре конкретного вредоносного субьекта..
Через десять месяцев мы приступим к контролю удельного уровня негативных эмоций по всей Земле. В странах, где уровень будет выше допустимого, будет объявлен карантин и приняты меры для сокращения населения. Демонстрация наших возможностей начнётся завтра в Нагонии, африканской стране, где уровень ненависти максимален сегодня, демонстрация продлится три недели.
Нашу цивилизацию – первую на Земле, мы предлагаем называть цивилизацией праймеров.»
Закончив монолог, лицо исчезло с экрана.
- Это что за прикол был? – удивлённо произнёс Егоров.
- Наверно – реклама такая, но что рекламировали – непонятно, – ответил Виктор.