- Двигаетесь параллельно первой колонне. Если почувствуете недомогание, немедленно возвращайтесь...
- И все? - удивилась Гольдфарб.
- Все, - подтвердил генерал.
- Я вижу какое-то движение! - Это была уже Синеккия.
- Что ты видишь?
- Э-э... прошу прощения, сэр, но... Когда переключаюсь с тепловидения на логическую сетку, замечаю силуэты. В промежуточном режиме...
Ник тут же высвободил руки и, вскинув "МС", настороженно огляделся. Весь батальон тотчас ощетинился стволами, высматривая среди безмолвных деревьев притаившегося врага.
Однако ничего, кроме возвращающейся тошноты и сонливости, не было замечено.
- Взяться за руки! Вперед марш! И снова батальон двинулся вперед, давя ногами замерших лягушек и ящериц. Иногда на верхние ветки деревьев садились пролетавшие мимо птицы, однако они тут же падали вниз с распахнутыми клювами и остекленевшими глазами.
- Кажется, я схожу с ума, сэр... - Это снова была Синеккия. - Силуэты нечеткие, но это похоже на детей... Да, на маленьких большеголовых детей.
Ник посмотрел в ту сторону, где должны были идти "катчерсы", и скоро заметил их. Они двигались словно лесные тени, и скорее это их можно было принять за настоящих лесных обитателей, чем какие-то призрачные силуэты.
- Ты не видишь, какие у них глаза, Синеккия?
Шедший перед генералом солдат украдкой бросил на него взгляд.
- Только силуэты, сэр. У них большие головы...
"Дело дрянь - это похоже на резекторов", - подумал Ламберт и снова огляделся. Эти твари определенно были где-то здесь, и стоит им решить, что солдаты им надоели, хлопот не оберешься.
Шесть лет назад Ламберт впервые столкнулся с этими обитателями тропических лесов, и случилось это на Эльбере. Его отряд преследовал группу урайских диверсантов, которые были отлично подготовлены и мотали людей Ника, как малых детей. То, что преследователи не теряли след, можно было объяснить только везением.
Местный проводник-пехотинец несколько раз предлагал Нику оставить урайцев в покое, они и так сильно рискуют, забираясь в странные места с молчаливой природой. Однако Ламберт, охваченный азартом, продолжал гнать своих людей по следу.
И тогда проводник в первый раз произнес это слово: "резекторы".
- Я не знаю этих мест, и здесь пахнет резекторами, майор (тогда еще Ник был майором). Если мы не повернем назад, умрем так же, как и эти дерзкие урайцы.
- Но урайцы живы! - возразил Ник.
- Не думаю, - загадочно произнес проводник, а через семь часов, под вечер, они наткнулись на двенадцать изуродованных трупов. У некоторых тел отсутствовали руки, у других ноги или голова, а срезы были такими аккуратными, что невозможно было определить, что за страшный инструмент при этом использовался.
Ламберт не решился остаться там на ночевку, и взвод всю ночь шел в обратном направлении. Нервозность передавалась от солдата к солдату, и когда после восхода солнца Ник разрешил привал, никто не смог заснуть.
Люди находились в какой-то прострации и сидели на земле с открытыми глазами, однако и это не помогло уберечься от беды. Когда Ламберт приказал идти дальше, оказалось, что половина солдат взвода мертвы и их тела разрезаны на части. Стоило до них дотронуться, как они распадались точно крепость из кубиков.
Оставшиеся в живых почти бежали еще целые сутки и, казалось, не чувствовали усталости, однако возле реки, где уже встречались автоматизированные посты слежения, Ламберт потерял еще троих солдат, включая проводника.
В расположение своих вышли только четверо, да и то один из них все же лишился кисти. Каково же было удивление Ламберта, когда через полгода он встретился с этим парнем в одном из своих подразделений - бывший калека вернулся на службу полностью восстановившимся.
"Вы не поверите, сэр, - сказал он Нику, когда они остались наедине. Отсеченная рука отросла у меня за три месяца. Отросла - вы понимаете?"
Убедившись, что примарские пехотинцы форсируют гиблые места без потерь, с ближайшей опушки ударил пулемет.
В ответ несколько раз хлопнули гранатометы, и огневая точка была подавлена, однако шестеро солдат остались лежать в траве. Послышались команды батальонных офицеров, в том числе и командира подразделения майора Катаоми, и колонны стали рассыпаться в цепь.
Теперь, когда начинался штатный бой, Ник уже не вмешивался. Его занимала судьба роботов-разведчиков, которые ушли далеко вперед. Впрочем, вызывать пилотов по радио он не стал. Даже обмен несколькими фразами мог демаскировать эти бесшумные машины.
Короткими перебежками солдаты батальона продвигались вперед, и скоро за первыми же рядами деревьев на опушке леса произошла отчаянная схватка. Непонятно зачем, рота сепаратистов бросилась на пехотинцев врукопашную - на взгляд Ламберта это было неоправданно. Бойцы Ламберта знали о штыковых боях не понаслышке, и вскоре с группой смелых партизан было покончено. Если бы не взрыв случайно оброненной гранаты, батальон обошелся бы в этой схватке без потерь.
Когда генерал и сопровождавший его Бакстер подошли к месту недавнего боя, с Ламбертом связался майор Кац.
- Мы все еще связаны этой группой, сэр, - пожаловался командир второго батальона.
- Надеюсь, ты побеждаешь, Поль?
- Побеждаю... Но очень медленно. Эти парни очень умелые и сознательно уводят нас подальше от бункеров.
- Не беда, Поль. Твое дело разобраться с ними, похоже, это одно из лучших их подразделений...
Успокоенный Кац продолжил преследование дерзкого отряда, а первый батальон снова стал продвигаться к подземной базе.
Через двести метров пехотинцев встретил плотный огонь, который усиливался по мере продвижения батальона.
- Похоже, мы подобрались к самому логову! - заметил Бакстер, не поднимая головы от земли. Разрывные пули звонко хлопали в ветвях, и приходилось быть крайне осторожным, чтобы не нарваться на такой подарок.
Вскоре на правом фланге начался прорыв. Солдаты побежали вперед, и Ник предложил Бакстеру последовать их примеру.
- А то что ж мы тут с тобой прохлаждаемся?!
- Это небезопасно, сэр, - напомнил Бакстер, который считал себя ответственным за жизнь генерала. Впрочем, его и самого так и подмывало броситься в гущу свалки.
Выбрав направление для удара, оба "корсара" рванули вперед. В воздухе запели пули, но "корсары" уже успели залечь.
- Неплохо получилось, а, сержант?
- Да, генерал, кое-что еще можем... Прикрывай, я до той ямки пробегусь.
- Пробегись, - согласился Ник, тщательно прицеливаясь в просвет между двумя деревьями.
Как только Бакстер побежал к выбранной ямке, в прицеле генеральского "МС" появился человек. Ник плавно нажал спуск, а затем перевел огонь на кусты, в которых заметил какое-то движение.
Посыпались ветки и листья, однако падающих тел видно не было.
"Опять резекторы?"
- Давай, генерал! - позвал Бакстер.
Ник подхватил "МС" и рванулся вперед. В кустах снова задвигались силуэты, неясные из-за тени, создаваемой деревьями верхних ярусов.
"Резекторы?" - снова спросил себя Ламберт, однако Бакстер ответил на его вопросы. Он выпустил из своего "МС" несколько коротких очередей, и полдюжины партизан повалились в траву.
- Хороший ты стрелок, Бакстер, - похвалил товарища Ламберт, поправляя сползавший на лоб шлем.
- Стараемся, мой генерал.
С позиции, которую они теперь занимали, уже были видны крышки стальных люков, венчавшие бетонные полусферы.
- Давай до первой "кочки"? - предложил Ник.
- Но только я первый.
- Нет - вдвоем.
- Уговорил, - махнул рукой Бакстер. - Побежали!
Расстояние до первой "кочки" - бетонного колпака, через который можно было попасть в бункеры, - превышало "корсарский" норматив безопасности вдвое, а потому двух дерзких примаров успел взять на мушку снайпер.
Выстрели он в Ника - не миновать бы генералу смерти, однако первым снайпер поразил другую мишень - сержанта Бакстера.