- Прекращай это, Пацильери, - снова вмешался Клод, но Тони по-собачьи оскалился на него и повторил:
- Заткнись...
Предчувствуя развлечение, толпа вокруг возбужденно загудела.
"Скорее бы гонг на работу", - трусливо подумал Джон и покосился на висевшие на стене часы. До конца перерыва было целых двенадцать минут. За это время Пацильери мог отдубасить его три раза.
- Ладно, расскажу, - пробормотал он, покоряясь неизбежному.
- Она вспоминала про меня? Она сравнивала тебя со мной, цуцик? нетерпеливо подтолкнул его Пацильери.
- Да.
- Она говорила, что я лучше? Что я гигант, а ты цуцик?
- Слово в слово, - снова подтвердил Джон. Слушатели загоготали. - Она сказала, что по сравнению с тобой я только одна восьмая и что она никогда бы не рассталась с тобой, если бы ты не мочился во сне в ее постели...
Последовала глубокая пауза, в течение который было слышно лишь жужжание вентиляции да болтовня диктора из ТВ-бокса, а затем последовал дикий взрыв хохота.
Пацильери понадобилось всего две секунды, чтобы выйти из оцепенения. Он бросился на Джона и ударил его в лицо жестким, как деревянная колотушка, кулаком.
Джон опрокинулся вместе со стулом под радостные вопли все увеличивающейся толпы. В ярости он тут же вскочил на ноги и хотел было уже броситься на рослого Пацильери, однако тот только этого и ждал, и Джон вовремя опомнился. От прямого нападения толку бы не было. Он замер на месте, опустив руки. Пацильери, выкрикивая оскорбления, начал наскакивать, толкая его грудью.
- Что, цуцик, кровью захотел умыться? А, цуцик?
От Пацильери воняло кожаными штанами и специальным маслом, которым он натирался по совету своего сексопатолога, и эта тошнотворная смесь действовала на Джона посильнее толчков.
В какой-то момент отступать стало некуда - Джон уперся спиной в стену, и тогда он сделал то, чему научил его когда-то школьный приятель Эрнст Бигль.
"Если хочешь завалить здоровяка, схвати его одной рукой за яйца и дерни вверх, а другой рукой одновременно упрись в грудь и толкни".
"И он упадет?"
"Еще как упадет. Однажды я испытал этот способ на полицейском инспекторе..."
И хотя Джон Саблин никогда не тренировался, прием получился сам собой. Тони Пацильери легко оторвался от земли и, пролетев метра три, разнес в куски пластиковый столик.
Получив не одну травму, а сразу несколько, Тони в запале попытался подняться, но не тут-то было Он скорчился на полу, в ужасе ощупывая свое причинное место.
Поддерживавшая Пацильери массовка сочла, что против него был применен запрещенный прием, и на стоявшего в одиночестве Джона бросились чуть ли не двадцать человек.
Неизвестно, чем бы это закончилось, ведь даже звук гонга, известившего об окончании перерыва, потонул в криках рассерженной толпы, полной решимости отомстить за своего любимчика. Помощь пришла с неожиданной стороны.
- Прекратить!!! - рявкнул начальственный голос. Команда прозвучала настолько убедительно, что никому и в голову не пришло ослушаться. Крики стихли, все обернулись.
Это был эйс-комендант администрации Дорф Маккинрой, увечный наемник, исполнявший роль проводника дисциплинарной политики руководства. После нелегкой поездки на урайско-примарский фронт у Дорфа осталась только одна рука, однако она была опасна, как жало скорпиона.
- А ну давайте на работу, ублюдки, - глухо произнес Маккинрой, и люди начали быстро расходиться, стараясь не испытывать терпения эйс-коменданта.
Так же незаметно мимо него проскочил и Клод Даву, однако когда то же попытался сделать потрепанный Джон, Маккинрой перехватил его за локоть.
- Не спеши... - буркнул он.
"Убьет! - промелькнуло в голове у Джона. - Непременно убьет".
Эйс-комендант наверняка догадывался, о чем думает пойманный им нарушитель спокойствия, однако не спешил ни подтверждать, ни опровергать его опасения. Исполосованное шрамами лицо Дорфа хранило, как казалось Джону, какую-то жуткую тайну, а шевелившиеся кустистые брови придавали ему сходство со страшными обитателями детских сказок.
- За что ты его так? - наконец произнес эйс-комендант, слегка ослабляя хватку.
- О-он первый начал... сэр... У-ударил меня...
- Но ведь ты практически оторвал ему яйца... Джон угрюмо кивнул. Оправдываться было нечем.
- А для парней вроде Пацильери яйца куда важнее, чем мозги...
Джон поднял глаза на Дорфа и приметил едва заметную усмешку, быстро растворившуюся среди шрамов.
- Ладно, стоило бы с тобой разобраться, но я не за этим послан.
- А зачем? - спросил Джон.
- Мне не объяснили. Сказали, чтобы доставил тебя в кабинет начальника по кадрам.
3
В приемной шефа по кадрам было тихо и уютно. Толстый ковер гасил звуки шагов, а в углу шелестела листьями карликовая пальма, которую обдувал специальный аппарат, имитировавший муссоны. Под потолком в ажурных клетках порхали птички.
Секретарша шефа по кадрам самозабвенно шлифовала длинные когти, ненадолго отрываясь от своего занятия лишь для того, чтобы окинуть придирчивым взглядом очередного посетителя.
"Вам на сегодня не назначено", - говорила она слегка усталым голосом, или "Подождите немного, мистер Штольц сейчас занят". - И тогда посетитель садился в одно из удобных кресел.
То же произошло и с Джоном.
- Как вы сказали, ваше имя? - переспросила секретарша.
- Джон Саблин, мисс.
- Саблин?! - поразилась секретарша и даже привстала со своего места, чтобы получше его рассмотреть.
"Уже и здесь про драку знают", - по-своему объяснил Джон свалившуюся на него популярность.
Попятившись, он добрался до кресла и попытался в него сесть, однако кресло, как оказалось, было занято чиновником из снабженческого подразделения. Наступив ему на ногу, Джон извинился и сел в другое кресло.
Между тем секретарша не сводила с него глаз, то и дело нервно поправляя кофточку. В конце концов она поднялась из-за стола и, подойдя к Джону, присела рядом.
- Вы меня извините, мистер Саблин, - начала она, сдвигая и раздвигая красивые коленки, - но... Джудит и Нина... они... беременны.
- Я не знал, - честно признался Джон и бросил взгляд на дверь начальника по кадрам. Он томился от неизвестности, хотелось поскорее выяснить, чего от него хотят. Эйс-комендант был немногословен, доставил Джона в эту приемную и молча удалился.
- Вы не подумайте, что это я пекусь о них, - продолжала секретарша свои странные речи. - Просто я столько о вас слышала от них обеих, что, увидев вас... не смогла... - девушка с шумом втянула воздух, на ее лице появился румянец. - Не могла не подойти и не познакомиться. Меня зовут Британи...
- Очень приятно, - ответил Джон и кашлянул в кулак. Время, так быстро бежавшее до обеда, теперь тянулось, словно техническая резина.
- Это удивительно, как вы так хорошо выглядите, несмотря на преклонный возраст... А уж беременность Джудит и Нины - это что-то.
Секретарша неприлично захихикала, привлекая внимание нескольких ожидавших аудиенции посетителей.
- Если бы вы смогли выделить мне немного времени - сегодня вечером, то я бы... - Не совладав с собой, Британи схватила Джона за колено горячей ладошкой. - И это ничего, что вы бухгалтер и что втрое старше меня. Я выше предрассудков, мистер Саблин... Поверьте...
"Это какой-то сумасшедший дом", - пронеслось в голове у Джона. Левый глаз заплывал все сильнее, лицо горело от удара кулаком. Горячечный шепот новой знакомой только добавлял напряжения, и Джон вдруг ощутил невыносимый приступ клаустрофобии. Захотелось с воплем, как бывало в детстве, валить на пол стулья и все что ни попадется, однако в приемной были только тяжелые кресла, да и те почти все заняты.
По счастью, в этот момент дверь кабинета распахнулась и оттуда выскочил толстяк в летнем кремовом костюме. Его лицо и шея были пунцовыми, а на пиджаке проступали мокрые пятна от пота.
- Я все исправлю, мистер Штольц! Я исправлю! - прокричал он и, не останавливаясь, выбежал вон из приемной.