В течение всего этого времени Ксавье изо всех сил старался не думать о том, сколько времени у них осталось, чтобы добраться до запасного криохранилища. Но мысли настойчиво лезли в голову. Ему казалось, что время уже на исходе и до смерти остается всего несколько секунд. В какой-то миг ему захотелось просто сесть на пол, прислониться спиной к стене, и остаться одному, ожидая неминуемой смерти.
Ксавье медленно потряс головой, пытаясь избавиться от настойчивых мыслей. Он не хотел больше размышлять. Он хотел действовать.
Как раз в этот момент Ксавье ощутил легкий толчок, прошедший через пол кабинки. Это значило, что начался процесс торможения. Спустя несколько секунд лифт остановился, и стальные створки разошлись. В лицо ударила волна сухого, теплого воздуха. Со вздохом облегчения Ксавье шагнул в объятья мрачного коридора, следом за своими товарищами по несчастью.
Быстрым шагом тройка двинулась по коридору. Впереди, показывая дорогу, шагал Илай.
Технические помещения лайнера были мрачными, и выглядели совсем не так, как светлые и просторные верхние уровни, предназначавшиеся для основного персонала и пассажиров. Приземистые залы были заполнены терминалами и контрольными панелями, а со стен смотрели бесконечные ряды переключателей и сигнальных огоньков. Десятки помещений соединялись между собой паутиной коридоров, вдоль стен которых, подобно венам шли толстые трубы, и связки силовых кабелей. Путь освещался все теми же, неизменными свето-панелями, вмонтированными прямо в потолок. Они испускали приглушенный янтарный свет, из-за чего казалось, что стены помещений сделаны из меди или золота.
В течение всего того времени, что они продвигались вглубь машинного отделения, им множество раз встречались боковые ответвления коридоров, и тесные перекрестки. Дважды они свернули, и в какой-то момент, Ксавье испугался, что они заблудились, но уверенность, с которой Илай шагал вперед, не оставляла сомнений, что они на правильном пути.
В конце очередного коридора обнаружилась массивная дверь без каких-либо опознавательных знаков. Рядом с дверью мерцала кодонаборная панель.
— Мы почти пришли, — пробормотал Илай. Ксавье кивнул, а техник торопливо ввел код. Мгновение ничего не происходило, и Ксавье успел подумать, что, возможно, она повреждена. Эта мысль промелькнула у него в голове всего за секунду, а в следующий миг, дверь с металлическим лязгом разошлась на сегменты, скрывшиеся в стене. Из открывшегося прохода вырвался слабый порыв горячего воздуха.
Внутри было темно, и пахло горелым пластиком. Илай, перешагнув через порог, включил фонарь, и яркий луч света прорезал кромешный мрак комнаты, в которую, похоже, угодил метеорит. В стене в трех шагах от входа была метровая дыра с рваными краями, а на полу красовался большой кратер, со дна которого поднимались клубы едкого дыма. Вокруг валялись куски гнутого металла и дымящиеся обрывки проводов.
Илай окинул помещение взглядом, из-за чего луч его фонаря описал в темноте яркую дугу. Только теперь, Ксавье обратил внимание на несколько ответвлений коридоров и с десяток дверей, расположившихся по контуру помещения.
— Что это за место? — спросил Ксавье.
— Это туннельный узел, — произнес Илай. — Отсюда можно попасть куда угодно на этом уровне, в том числе в центр управления холодильными установками, и в криохранилище. Но наша дверь находится чуть дальше.
С этими словами, техник двинулся куда-то в темноту, а Ксавье и Зафиэль зашагали следом.
Они прошли всего с десяток метров, прежде чем Илай резко остановился, вперив яркий луч своего фонаря в мутные пятна на полу в виде отпечатков человеческих ладоней, и длинных разводов, как если бы кого-то тащили по полу. Это было что-то вроде полупрозрачной слизи с сиреневым оттенком.
— Что это? — спросил Илай и нахмурился, заметив неподалеку еще несколько сиреневых пятен из того же, таинственного вещества, исчезавших в темноте как раз в том направлении, куда они двигались. — Я никогда раньше такого не видел.
Ксавье кивнул ему в ответ.
— Я тоже. И у меня такое ощущение что…
— …здесь была драка, — закончил за него Илай, и остановил пятно света на красных лужицах чуть поодаль. — Это кровь.
Ксавье нахмурился, чувствуя в груди неприятный холодок. Ему сразу не понравились эти слова. В них было нечто иное — не катастрофа, не несчастный случай, а жестокая смерть и страдания. Он поежился от этой мысли и сказал:
— Плохое у меня предчувствие. Ох, и плохое…
На несколько секунд в помещении воцарилась напряженная тишина, но вскоре всех троих напугал низкий протяжный стон. Ксавье вздрогнул и обратил внимание на вход в криохранилище, откуда послышался звук. Илай поднял фонарь, осветив черный проем входа.