— Дверцу ты не пробьешь, — усмехается альфа, следя за тем, как отчаянно к ней льнет омега. — Ко мне, — Чонгук хлопает по сидению рядом и кивает шоферу, что можно выдвигаться. Юнги следит за ладонью альфы, но не двигается.
— Давай же, лисенок, иди ко мне, — мягко повторяет альфа, и Юнги шумно сглотнув, робко двигается к нему. Сперва на пару сантиметров, выжидающе смотрит на сверлящего его взглядом альфу, делает глубокий вдох и двигается еще немного. Замирает. Понимает, что не сможет. Он не послушная собачка — он человек. И как бы Сюзи ни был прав, Юнги так не сможет. Это ниже его достоинства. Лгать альфе — это в первую очередь лгать себе. У Мина это не получится. Даже эти два небольших поползновения в сторону альфы уже чуть ли не довели его до тошноты. Потому что тошнит от себя и от своего поведения. Мин прикрывает глаза и резко отползает обратно к дверце. Чонгук все эти секунды молча наблюдал за борьбой, которая шла внутри омеги, а потом просто нагнулся, схватил того за локоть и притянул к себе. Обхватил правой рукой поперек талии и вжал в свое бедро.
— Непослушный лисенок, — улыбается ему в ухо Чон и поглаживает ладонью живот сквозь тонкую ткань. — Не можешь ты без силы, вот никак, — Чонгук опускает ладонь ниже и давит на пах Мина. Юнги дергается в сторону, но оказывается снова впечатан в сильное тело.
— Тише, — шепчет ему альфа. — Не дергайся, не хочу испортить твои красивые шмотки.
Чонгук поворачивает Мина лицом к себе и, приподняв, сажает на колени. Целует в губы. Юнги зажимает зубы, царапает ногтями его шею, но Чон заводит его руки за спину и снова целует.
— Открой рот, — хрипло приказывает альфа. Юнги продолжает зло смотреть в глаза напротив, будто одним взглядом сможет сделать ему больно. Но кого он обманывает, больно сделают ему и не взглядом. Чонгук грубо сжимает сквозь брюки член омеги и стоит тому ахнуть, то ли от не совсем нежной ласки, то ли от неожиданности, как альфа проталкивает ему в рот свой язык. Юнги хочет укусить. Откусить. До сжимающихся в кулак ладоней хочет. Не сдерживается и прикусывает, шарящий у себя во рту язык. Чонгук сразу отстраняется, сильно сжимает омегу за бока и впивается холодящим кожу взглядом.
— Слабенько, — хмыкает альфа. — Попробуй, пойди до конца, и я покажу тебе, какой прекрасной может казаться человеку смерть.
Чон говорит спокойно, не повышает голоса, вот только у Юнги от этой угрозы кровь в венах стынет. Может, ведь, и покажет.
Альфа тянется к внутреннему карману пиджака и достает оттуда длинную золотую цепочку. Юнги в недоумении смотрит, как Чон пропускает струящееся золото между пальцев, а потом одним движением закидывает его на шею омеги. Юнги все так же заворожено следит за пальцами старшего и дергается только тогда, когда альфа защелкнув цепочку на шее омеги, спускается вниз и второй ее конец застегивает на талии парня.
— Какого черта? — вскрикивает Мин и порывается порвать обмотавшее его украшение. Чонгук хватает его за руки и заводит назад.
— Оно прекрасно смотрится на тебе, — усмехается Чон и продолжает удерживать на коленях вырывающегося парня.
— Я не собака! Я человек! — кричит Юнги и, вырвав руки, с силой тянет цепочку вниз, но она не рвется.
— Ты лисенок, — продолжает усмехаться альфа. — Только непослушный очень. Перестань рыпаться, или мне придется еще и наручники на тебя надеть. А их я планировал в более интимной обстановке.
— Ненавижу тебя, — шипит Юнги, смотря ему в глаза. — До глубины души ненавижу.
— Но ты все равно мой, — Чонгук проводит пальцами по растрепавшимся волосам паренька.
— И всегда будешь.
— Не буду. Всему когда-нибудь приходит конец, и тебе тоже придет, — ядовито говорит Юнги и старается не реагировать на ласки.
— Долго ждать придется, люди столько не живут. А сам ты со мной не справишься, — спокойно говорит альфа и целует в скулы.
— Значит, я найду кого-то сильнее тебя, — не успевает договорить Мин, как получает сильный укус в подбородок.
— Рискни, — вроде улыбается Чонгук, но от его улыбки у Юнги внутри тьма расползается.
Шофер паркуется перед незнакомым омеге зданием, и Чон снимает его с колен. Альфа берет Мина под руку и ведет внутрь белого здания. Юнги часто ходил с Сэмуэлем на различные мероприятия, но на ужин с Советом тот его никогда не брал, да и Мин не рвался. Юнги никогда не интересовало это так называемое высшее общество. Вот и сейчас Мин стоит рядом с альфой и чувствует себя не в своей тарелке. Альфы, омеги, беты подходят по одному к Чону и здороваются, перебрасываются парой слов и уходят. Чонгук Мина никому не представляет, но от себя не отпускает. Стоит Юнги сделать хоть шаг в сторону, альфа, не отвлекаясь от своего очередного собеседника, тянет омегу обратно. Власть, деньги, влияние Чонгука чувствуется сейчас как никогда. Эти рассыпающиеся в комплиментах омеги, которые исподтишка зло косятся на Мина и одаривают Чонгука ослепительными улыбками, альфы, пресмыкающиеся перед одним из сильнейших людей в городе — Юнги от этого всего тошнит. Интересно, знают ли они, что он хладнокровный убийца? Что для него нет ничего святого, а человеческая жизнь не представляет никакой ценности? Знают, конечно. Но у него есть деньги и власть, а это в этом городе важнее всего.
— Скука, — перед парнями останавливается высокий красивый блондин и протягивает Чонгуку руку.
— Мне не скучно, — улыбается Чон и взглядом показывает на Мина. Блондин хмурится на секунду и задумывается.
— Шуга, — наконец-то, представляет его Чонгук. — Омега, продавшая меня Совету, — смеется альфа, и Юнги хочется одним четким ударом стереть с его лица эту улыбку. Блондин еще больше хмурится.
— Намджун, глава первого Дома, — представляется альфа и протягивает Мину руку. Юнги робко ее пожимает.
— Мне жаль, что тебе пришлось связаться с ним, — говорит Ким омеге, чем вызывает у последнего непроизвольную улыбку.
— Всему должен быть предел, даже твоим выкидонам, я на этот цирк смотреть не намерен, — говорит Намджун и идет на выход.
О каком цирке говорил Намджун, Юнги понимает чуть позже, когда Чонгук представляет его членам Совета, и те, усиленно пряча свой взгляд, жмут его руку. Это Юнги переживает вполне стойко, но оказалось, вечер только начинался.
Когда Чонгук знакомит его с очередным членом Совета, Юнги замечает, насколько мужчине неловко, что тот даже руку не сразу подает.
— Не стесняйтесь, господин Лим, вы его даже голым видели, — ухмыляется альфа, и до Юнги сразу же доходит смысл его слов.
Омега, несмотря на то, что они в людном месте и на них уставилась большая половина присутствующих, что есть силы выдергивает свою ладонь из руки Чонгука и уходит. Мин не знает, куда идти, да это и не имеет значение, лишь бы спрятаться, хоть на пару мгновений исчезнуть, испариться. Хотя, как можно спрятаться от того, что творится внутри. Заметив в конце зала коридор, омега идет в его сторону и скрывается в уборной. Юнги запирается в кабинке и, не зная, как еще по-другому дать выход рвущей его обиде и все еще свежему чувству унижения, начинает рыдать. Этот альфа был на аукционе, он видел его падение, сколько еще таких сейчас в этом зале. Сколькие показывают на него пальцем и смеются в душе. Юнги хочется закопаться. Зарыться бы в сырую землю, куда не просочится и лучик солнца.
Каждый раз Мин думает, что худшее позади, что хуже не будет, но Чонгук переворачивает все с ног на голову, с профессионализмом выдергивает из Юнги все еще бьющееся сердце и топчет, и топчет, смешивает с грязью. Обидно. Боль клокочет в горле, раздирает его стенки и рвется наружу, и Юнги бы завыл, зарыдал в голос, только в уборной есть кто-то еще, и пасть еще ниже не хочется. Мин выходит из кабинки и начинает поправлять растекшийся лайнер, точнее смоченной салфеткой разъяренно сдирает его с век.
Рядом стоят две омеги и обсуждают предстоящую течку одного из них. Черт. Течка. Как Юнги мог позабыть о ней. Мин подсчитывает в голове сколько до нее осталось и, нацепив на себя самую очаровательную улыбку, спрашивает омег, нет ли у них случайно при себе подавителей и блокаторов. Мин вкратце рассказывает омегам легенду, что течка на носу, а его альфы нет в стране. Мол, она началась уже, а Юнги без лекарств и до дома не доберется. Впервые за последние месяцы Юнги везет — омеги лишних вопросов не задают, и один из них, достав пузырек с таблетками, передает его Мину. Юнги пытается отсыпать себе, но омега заверяет, что там и так на два раза всего. Мин поспешно прячет пузырек в карман и, поблагодарив парней, идет на выход. Стоит Юнги выйти из уборной, как он сталкивается с незнакомым альфой.