Жар обволакивает Джина с ног до головы, кипятит кровь, и он точно горит изнутри. Намджуна хочется касаться, целовать, обнимать, кусать, хочется, чтобы он был ближе, ни на миллиметр не дальше. Джин физически чувствует эту пустоту внутри, которую годами нечем было заполнить. Джин лгал всем вокруг, но самое главное он лгал себе. Думал, что сможет продержаться, что прекрасно обойдется без альфы, все так и было. До тех пор, пока он не встретил Намджуна. С самой первой встречи, с самого первого взгляда и слова Джин понял, что пропал. Этот альфа не такой как все — этот альфа у него под кожей. Въелся сразу же. И плевать, что утром все будет по-другому, что между ними огромная пропасть — сейчас Намджун с ним, и Джин не может упустить, возможно, единственный свой шанс. Джин полосует ногтями чужую спину, ближе прижимает, обвивает его ногами и чуть ли не требует бросить все прелюдии и уже трахнуть.
Намджун растягивает недолго, да и необходимости нет: естественная смазка делает свое дело, и Намджун одним плавным толчком погружается до конца. У Джина от ощущения наполненности перед глазами звезды взрываются, он обхватывает альфу за шею приподнимается и сам насаживается. Намджун понимает, что нежно не получится, может потом в один из следующих разов, а их будет еще миллион, так решает альфа. Сейчас хочется трахать до криков, раздирать кожу, впиться в нее клыками, пометить везде и заставлять умолять, просить еще. Альфа двигается глубоко и резко, почти полностью выходит из омеги и снова погружается до упора. Джин мечется по постели, стонет в голос и просит еще. Намджун не отказывает. Вколачивается в такое желанное тело, не забывает покрывать поцелуями красивое лицо, пухлые губы. Джин выгибается, позволяет альфе хозяйничать у себя во рту и от очередного толчка не сдерживается и кончает, испачкав себя и его. Омега несколько секунд приходит в себя после ошеломительного оргазма, продолжает прижимать к себе любимое тело и рвано дышит. Намджун дает ему прийти в себя и переворачивает на живот.
Намджун сотню раз представлял в голове их секс. Даже несмотря на то, что альфа знал, что Джин не омега — он был уверен, что секс с ним будет потрясающий. Только Джин и тут переплюнул все ожидания. Это же как надо себя ненавидеть, чтобы прятать такой запах и такое шикарное тело, чтобы обречь себя на жизнь в одиночестве. Джина надо любить и лелеять. Он единственный такой. Для Намджуна точно. Альфа готов сдувать с него пылинки, наряжать в лучшее и каждый день дарить ему свою любовь. Потому что это точно любовь. Потому что Намджун никогда раньше не испытывал весь этот спектр эмоций, которые испытывает с ним. Один взгляд Джина из-под густых ресниц, и Намджун готов бросить к его ногам все и даже свое сердце. Ким его не отпустит. Он знает, что будет сложно, что очень много препятствий и причин. Но альфа не сдастся. Пока он будет наслаждаться самыми счастливыми моментами в своей жизни, а потом будет решать проблемы и бороться за своего омегу.
Ким сильно сжимает в ладонях ягодицы парня и снова натягивает его на себя. Джин поскуливает в подушку с каждым толчком, сам поддается назад и позволяет альфе вертеть себя, как тот хочет. Намджун засматривается на молочно-белую спину, хочет разукрасить ее всю, оставить свои отпечатки везде, и он это делает: кусает, целует, царапает. Но хочется большего. Хочется поставить метку. Сделать Джина навечно своим. Чтобы никто смотреть не смел. Но захочет ли Джин. Намджун решает с ней повременить. Да и пока Джин голый под ним — трезво думать не получается. Омега в его руках обжигающе горяч и податлив. Все остальное меркнет. Намджун продолжает остервенело втрахивать парня в кровать, вырывая из последнего все громкие стоны. Джин снова кончает и сильно сжимает альфу в себе, Намджун не сдерживается, толкается до упора и кончает. Впервые в жизни альфа думает о сцепке, и это его бы пугало, если бы тот, с кем он о ней думает, был бы не Джин. Последний словно чувствует, о чем думает альфа, и коротко хрипит в подушку:
— Нет.
Намджун нехотя выходит из омеги и валится рядом. Возможно, это последняя ночь, когда альфа такой послушный. Намджун готов выполнять все желания и прихоти омеги, но в таких вопросах, как метка и сцепка, слушаться его он больше не будет. Ким притягивает обессилевшего омегу к себе, кладет его голову на грудь и просит подремать. Ночь будет длинной.
***
— Хочу пончики, — Чимин, положив голову на плечи Техена, считает светофоры, пока альфа несется сквозь поток по ночному городу.
— Я же тебе предложил заказать десерт после ужина, — Техен выруливает на очередную улицу и выругивается на черного кота, чуть ли не попавшего под колеса. Убедившись, что животное целым и невредимым скрылось в подворотне, Ким снова давит на газ.
— Я не хотел десерта, и потом, в том ресторане не было пончиков. Хочу пончиков, — начинает ныть омега и удобнее устраивается на любимом плече.
— Я позвоню своему повару, он поговорит с кондитером, тебе сделают пончики и привезут домой, — говорит альфа и тянется к мобильному.
— Я сейчас хочу и с тобой, — капризничает омега.
— Чимин, уже почти десять вечера, и то, что твой брат разрешил нам встречаться, не значит, что мы должны перегибать палку. Я отвезу тебя домой, и тебе привезут пончики, — строго говорит Ким. Чимин обижается, отлипает от альфы и угрюмо сидит на своем сидении.
— Ну не дуйся, — тяжело вздыхает Техен и поворачивает на улицу с маленькими кофейнями. — Попробуем найти тебе пончики.
Чимин сразу веселеет, снова тянется к Киму и даже целует его в щеку. Техен паркует машину на обочине, за ним сразу же паркуется его сопровождение. Альфа перебрасывается парой слов со своими людьми и, взяв омегу под руку, заходит в первую же кондитерскую, перед которой, выпуская дым в небо, с логотипом кондитерской на футболке стоит молодой омега.
Крохотная кондитерская абсолютно пустая, а за кассой спит старенький бета. Услышав шум, мужчина сразу просыпается и подходит к остановившимся перед витриной парням.
— Что желаете? — спрашивает бета.
— Пончики, — говорит Техен, понимая, что их тут явно нет, одни торты и пирожные.
— Простите, но пончики бывают только с утра, но я могу предложить вам нежнейшие пирожные на любой вкус, — тараторит бета.
Техен устал. День был тяжелым из-за работы, а последние несколько часов он с Чимином, который может быть той еще занозой. Все, о чем думает альфа — это душ и его огромная постель, которую сегодня он ни с кем делить не намерен.
— Давайте сделаем так, — Техен подходит к мужчине и останавливается рядом. — Вы сейчас приготовите этому очаровательному омеге, — альфа кивает на недовольного парня рядом, — пончики, а я куплю у вас хоть все эти торты на витрине.
Бета задумывается на пару секунд, а потом, указав гостям за столик у витрины и позвав внутрь омегу с улицы, скрывается на кухне.
— Вот видишь, — хмыкает Чимин. — Главное желание.
— Будете что-нибудь пить? — перед столиком останавливается тот самый курящий на улице омега и ожидающе смотрит на посетителей.
— Я не буду, — отвечает Техен и достает телефон. — А ему фрапучинно.
Чимин одаривает альфу своей лучшей улыбкой, в глубине души радуясь тому, как Техен уже выучил его вкус.
— А пончики какие хотите? — спрашивает омега, и Техен сам не знает почему, но начинает злиться. Быстрее бы уже уйти. Поехать отдохнуть. Техен всегда раздражен, когда уставший.
— Я хочу с сахарной глазурью, — говорит Чимин.
— А вы? — омега смотрит на Техена.
— Я ничего не хочу, — выпаливает альфа и осекается, увидев растерянное лицо омеги.
Парню лет восемнадцать, у него вишневого цвета волосы и черные, будто бездонные глаза. Абсолютно не во вкусе Кима, но чем-то цепляет. Омега разворачивается и идет в сторону кухни.
Через пятнадцать мучительных минут ожидания, наконец, бета возвращается и кладет перед Чимином пончики с сахарной глазурью и фрапучинно. Омега несколько секунд недовольно смотрит на пончики, потом на бету, а потом демонстративно отодвигает от себя тарелку.