Анастасия, студентка Театрального института, 1995
Глаза, вы — звезды, звезды Души. Звезды того неба, которое находится внутри нас. Звезды, которые рассказывают о нас все… Иногда страшно, настолько они бездонны и пусты. Но что это за странная радость, сказка, невозможное мгновение, когда среди толпы на улице, среди тысячи лиц с одинаковыми, озабоченными, унылыми выражениями, что придают поблекшие, неживые глаза, вдруг вспыхнут, как голубой огонь, фейерверк, чьи-то чистые звезды, искрящиеся, как вода родника, свежие, как майский ветер, широкие, как летнее небо…
И остановишься, и зазвенит внутри тебя какая-то струнка…
Или в серый, осенний, дождливый день среди бесконечных очередей в магазинах, среди толкотни, грязи и грусти, стоящей в воздухе, вдруг промелькнет где-то неприметное, бледное, худенькое личико, легкое пальтишко, косыночка…
И откуда-то из глубины твоего детства, если не из глубины веков, оттуда, где начинается Любовь, где начинается Грусть, где начинаются Терпение, Всепрощение и Жертвенность, да, из этих седых, древних начал глянут на тебя удивленные, всегда грустные и невозможно добрые глаза. И подумаешь: и Жизнь прекрасна, и Любовь прекрасна, и Грусть прекрасна!
…Любимые глаза, что может быть прекраснее и дороже любимых глаз! Только в них и смотришь, только в них и растворяешься, только они и способны подписать самый страшный приговор или принести самое высшее блаженство!
Глаза, вы — звезды! И невозможно рассказать даже о миллионной части вас, ибо сколько звезд на черном бесконечном небе — столько и душ.
А сколько душ — столько и вас.
Иванова Г. Н., Нижний Новгород, 1996
Глазки, мои глазки, ласточки мои окольцованные! Столько лет я томила вас в стеклянных клетках! Мне казалось, что я люблю вас, помогаю вам. А было все, оказывается, наоборот… Вы совершенно устали, перестали быстро двигаться, начинали болеть, когда я о вас совсем забывала.
И только когда рядом со мной появились еще две «ласточки», которые стали с восторгом смотреть на больших «птиц» в стеклянных клетках, я поняла, что необходимо что-то делать. И прежде всего — снять очки, с которыми я не расставалась никогда. «Ласточки» мои выпорхнули из клетки, засверкали и, я уверена, уже не вернутся в нее никогда. Им нравится плескаться в чистой воде, наслаждаться ярким солнцем и жить на свободе.
Глава 2. Освободитесь от оков!
Имеется в виду, конечно же, освобождение от очков. Как, спросите вы, так сразу? А как, вы думаете, будут реагировать ваши глаза, если вы, говоря им комплименты и твердя позитивные установки, будете тут же цеплять на нос очки? Правильно, глаза среагируют на это деяние как на предательство и обман. И не стоит защищаться оправданиями, что вы еще пока не прозрели и потому не можете без них выйти на улицу, выполнять зрительную работу, общаться, хорошо слышать и даже соображать… Все эти ощущения хорошо знакомы каждому очкарику, пока он находится в тисках своей ложной зависимости. Уверяю, зависимость эта преимущественно психологическая и она очень быстро исчезает, когда мы меняем отношение к проблеме и начинаем свой путь освобождения от стеклянных оков постепенно, в соответствии со своими возможностями.
Начните с малого: не хватайтесь за очки сразу после пробуждения, а попробуйте без них добраться до ванной, кухни, туалета и проделать все утренние процедуры без оптических костылей. Думаю, что в своей квартире вам ничего серьезного не угрожает. По крайней мере, за всю мою практику еще не было случая, чтобы после этой рекомендации даже очень близорукие люди пожаловались на то, что не смогли толком умыться и почистить зубы, а ткнули щеткой в глаз, сели, простите, мимо унитаза и залили чай в ухо вместо рта. Большинству удается не только умыться, позавтракать и собраться, но и благополучно добраться до работы и даже обойтись там без очков несколько часов, а порой и целый день.
Только не нужно совершать подвиги и ставить рекорды — делайте все до чувства дискомфорта. Я знаю уникальные случаи, когда люди, имеющие 10–12, даже 14 диоптрий, снимали очки совсем или переходили на более слабые стекла, используя их только в случаях крайней необходимости. Например, одна из моих коллег — руководитель Владимирского клуба «Оптималист» Н. Ф. Карманиева рассказала мне недавно следующую историю о себе.
Я с детства помню себя в очках, а с возрастом настолько стала зависеть от них, что не расставалась с этими костылями даже ночью: клала их под подушку и, вставая к детям или в туалет, прежде всего нашаривала рукой очки и нацепляла их на себя. То есть я и очки представляли собой единое целое в течение 40 лет.
И вот, когда я приехала на курсы по улучшению зрения к И. Н. Афонину в Череповец, он категорически заявил: всем снять и выбросить свои очки.
— Как же так, — возмутилась я, — ведь у меня минус 14 диоптрий и оправа новая, дорогая, только что купленная.
— Снять и выбросить! — непреклонно повторил Игорь Николаевич.
Что делать, послушалась учителя, сняла я тогда очки сразу и навсегда. И что характерно: когда вернулась через 10 дней во Владимир и стала переходить улицу, то вдруг обнаружила, что на дороге вполне различаю не просто серую массу машин, непонятно двигающуюся или стоящую, а могу определить грузовик это или легковой автомобиль. С тех пор вот уже 8 лет я свободно обхожусь без очков.
Конечно, это уникальный случай, объяснимый во многом тем, что речь идет о подготовленном во всех смыслах человеке. За несколько лет до этого Нина Федоровна прослушала мои занятия по избавлению от лишнего веса и организации правильного питания, и все последние годы она не просто ведет здоровый образ жизни, а сама проводит курсы по оздоровлению и освобождению от вредных привычек по методу Шичко.
Сыграла свою роль в этой ситуации и непреклонность моего коллеги и учителя И. Н. Афонина.
Я лично более либеральна по отношению к своим слушателям и не заставляю их сразу избавляться от очков при больших диоптриях или сильном дискомфорте и напряжении, возникающем вследствие этого у человека. Здесь я скорее сторонница более мягкого подхода, разработанного одной из первых последователей Бейтса — Маргарет Корбетт, считающей, что при сильных степенях аномалии рефракции отвыкать от очков нужно постепенно, чтобы не было необходимости напрягать глаза, пока они не овладели навыками безусильного зрения.
Однако и без давления мои слушатели спонтанно обнаруживают способность видеть без очков даже при очень слабом зрении.
"Смотрю я тут как-то телевизор, — рассказывает в процессе занятий одна из слушательниц, учительница младших классов Наташа, — и радуюсь, что я все четко вижу. Потом решила по привычке поправить дужку очков на переносице и с удивлением обнаружила их отсутствие на лице. Это при моих-то восьми минусах! Характерно, что изображение на экране тут же померкло…"
Аналогичные истории — не такая уж редкость при серьезных степенях как близорукости, так и дальнозоркости.
Помню, в Нижнем Новгороде занималась в группе женщина, которая очень скептически воспринимала все рекомендации и была единственной, кто не получил каких-либо заметных улучшений. И вот на одной из встреч с бывшими учениками она рассказала о себе следующее: "Приносят мне после курсов очередную пенсию и подают ведомость для росписи, по привычке держа палец на строчке с моей фамилией. Аяи сама все вижу. Может, спрашиваю, мне. другую ведомость принесли? Да нет, отвечают, вот же ваши прежние росписи стоят… Я прямо глазам своим не поверила, подумала, что случайно это произошло. А недавно взяла в руки газету и, забывшись, стала читать ее без очков. Тут уж я обрадовалась, позвонила скорей подруге, похвасталась ей. И поверила в ваш метод теперь.