Глава 10
Так было вчера. Сегодня, дождавшись вечера, они вышли на улицу. Аркадий - Владимир шагал, прямо держа спину, избегая тропинок и пересечений, на-топтанных людьми для удобства более скорого передвижения к цели: магазинов, остановок. Он привлекал ее идти только по асфальту, и не наступать даже на бордюры.
«Есть люди, у которых душа не болит. Они все знают, во всем уверены. У них находится время для личного порядка. И они понимают только одно: остальные - могут поступать, как им вздумается, или даже должны, и в любом случае будут зависимы от мировосприятия здоровых, уверенных в себе людей, принятой ими безусловности, размеренного понимания мира. Таков он, охранник», - Думала Ульяна.
Он настоял на прогулке.
Было прохладно. В трубах, пахах домов бился ветер.
«Переубедить никого в этом чужом мире невозможно», - думала она.
Только удовлетворять разные маленькие прихоти безусловным повиновением. И свобода: задержаться у зеркала, вертеться, рассматривая себя, свой макияж в стекле молчаливого зеркала, отыскивать на своей одежде белую нитку, красить дрожащими руками глаза. Отстраниться хоть на минуту от преступной жизни, от настороженности, упорно следящего за собой контужено-го воина. Он не должен, не мог, - рассчитывала она, залезть ей в голову, разгадать ее подлинные идеи.
Мужчины ошибочно думают, что нюансы прихорашивания – слабость женщин, пустое, но здесь - магия сосредоточения. Эти минуты - минуты истинной свободы, позволяют хоть собраться с мыслями, и максимумом - ослабить тотальный контроль извне.
Факты же таковы. Охранник признался в существовании, как минимум двух имен: Аркадий, Владимир.
Владимир – последнее и настоящее имя. Уверять охранника, что она - не она, Ульяна - не Ульяна, что он ошибся в ней, путая с какой-то другой жен-щиной, настоящей своей женой, она не решалась. Это было бесполезным.
Что делать резонномыслящему? Терпеть? Ждать выгодных обстоятельств. А сейчас разрешить двуимянному насладиться, принявшей ради него роль смиренной лжежены. Угодить сумасшедшему в его желаниях - вот стезя.
Ей постепенно придется все глубже, успешнее входить как бы «в ту себя, в его» вспоминать, что станет ему угодно, и стараться не передергивать, а бонусом– симпатизировать, любить.
«Но спать я с ним не буду!»
Надо ждать выгодного момента для бегства.
Точно ясно было одно: она любила своего мужа Руслана, и ныне старалась выжить, и помочь выжить своей пассии, чтобы не столкнуться в смертельной хватке с сумасшедшим контуженным.
«Очень странное чувство - где ты? Ты и не представляло себе, правда, что в человеческой жизни существуют этакие зигзаги? Заново обустраивайся там, как счастливо нашедшийся пес. Найди свой половичок у хозяйского порога, на котором отоспишься, да пораздумаешь над своим строптивым характером, и причину - отчего ты когда-то сбился с дороги».