В том же дальнем отделе хранятся еще две знаковые фамилии — чилийского коммуниста Корвалана, которого Советский Союз спас от неминуемой смерти, удачно выменяв на советского писателя-диссидента, и простого чилийского парня с гитарой Виктора Хары, которого Советский Союз по непонятным мне причинам от смерти спасти не смог, и тот был жестоко убит солдатами хунты во время военного переворота.
Но теперь-то я времени не теряю, выспрашиваю и жадно впитываю информацию о Чили и чилийцах непосредственно от Хесуса и Марии. Мы едем по скучной трассе «Таврия» до Симферополя в арендованном комфортабельном кемпере со средней скоростью восемьдесят семь километров в час, ничего примечательного вокруг нас нет, и они охотно отвечают на мои вопросы. Вернее, отвечает Мария, причем на достаточно хорошем русском, а Хесус оживленно жестикулирует, иногда даже двумя руками, забывая про руль. В большей части он соглашается с супругой, ведь русским Хесус владеет плохо, ну а я, как говорится, «но эбле эспаньоль».
Судя по рассказам Марии, она и Хесус Мигель, для своих Чучо, познакомились в самом раннем детстве. Оба родились в портовом городе Вальпараисо на побережье Тихого океана, в ста километрах от столицы. Как ни странно, из этого же города, который стоит на сорока двух холмах и считается главной чилийской военно-морской базой, родом и Аугусто Пиночет, и Сальвадор Альенде, и даже Пабло Неруда. Хесус и Мария учились в разных школах, поскольку их семьи имели разный достаток, но жили по соседству. И хотя родители Марии возражали против слишком тесной дружбы с соседским пареньком, но родительские предубеждения их любви не помешали.
«Си, си!» — горячо кивает Хесус, когда Мария со смехом рассказывает мне, как с ее консервативной мамой Хуанитой Розарией Санчес каждый раз случалась истерика, когда она заставала в своем доме «этого хулигана».
Учиться в Университет Сантьяго они тоже поехали вместе. Только Хесус поступил на технический факультет, где получил образование инженера-энергетика, а Мария Кристина — на факультет гуманитарных наук, где получила диплом историка. После университета они сразу поженились, потом была магистратура, они одновременно получили магистерские степени, а потом уехали вместе из столицы на самый край света, в Университет Магеллана, который находится в Пунта-Аренас. Когда-то этот город строился силами каторжников на континентальном берегу Магелланова пролива как порт и тюрьма, а когда в районе пролива обнаружили нефтяные залежи, все сразу изменилось. Теперь это экономически привлекательный городок, а доходы местных жителей, считающих себя магелланцами, настолько выросли, что уже соревнуются с доходами жителей столичного региона. Формально Пунта-Аренас считается самым южным из больших городов земли. Если судить по рассказам Марии, они там живут примерно так же, как наши люди в Мурманске, только там меньше снега и нет вечной мерзлоты, в отличие от побережья Баренцева моря, а самый холодный месяц года не январь, а июль. Ну, а если быть совсем точным, то Пунта-Аренас можно получить, если смешать в равных пропорциях Якутск с Анадырем, добавить в полученную смесь долю Петропавловска-Камчатского, а сверху бросить для вкуса немного Южно-Сахалинска и щепотку Владивостока.
С Марией и Хесусом можно говорить на любую тему. Они хорошо образованны, начитанны, наблюдательны. Приехав впервые в Россию, Мария сразу отметила, что россияне очень похожи по менталитету на чилийцев, несмотря на огромное расстояние, которое нас разделяет.
— И в чем именно мы похожи? — интересуюсь я.
— Чилийцы преданы своей стране. В нас очень силен дух патриотизма. Мне кажется, что россияне тоже очень любят свою страну. И еще, как мне показалось, жители вашей страны жизнерадостны, открыты, дружелюбны и оптимистичны. И этим вы тоже похожи на чилийцев.
По наблюдениям Марии, российские люди так же тепло приветствуют друг друга, как чилийцы. В Сантьяго или любом другом крупном городе Чили при каждой встрече вас обязательно расцелуют как самого лучшего друга. И не имеет значения, пришли вы на вечеринку или на занятие по йоге, где видите всех впервые. Правда, в России Марии пока не приходилось видеть, как люди здороваются с незнакомцами в общественном транспорте, а вот для Чили — это норма. Нередко в чилийском автобусе можно услышать, как какой-нибудь пожилой пассажир интересуется делами водителя, и делает это не формально, а вполне искренне.