Обычно всех буйных, задержанных в Красной, увозят сразу в Алушту, но сейчас половина полицейского начальства Алушты здесь, поэтому и Хесус тоже здесь. Я знаю, что его держат в отапливаемом складском помещении кемпинга, угрозы для его жизни нет, но вторые сутки в тесном помещении — это все равно слишком много для неподготовленного к российской демократии иностранца, его нужно срочно оттуда доставать. Вот только для этого мне придется сильно напугать майора Расторгуева, который пугаться никак не хочет.
— Вы вообще понимаете последствия? — наседаю я на майора. — Господин Матео — гражданин иностранного государства!
Майор кривится, как от головной боли. Я мешаю ему культурно вкушать бараний шашлык в кафе.
— Хесус Матео избит, не обеспечен едой, водой и должной медицинской помощью, консульскому отделу в посольстве Чили вы ничего о задержании не сообщили. Хотите дипломатического скандала? Так он будет. Я вам его гарантирую. Одно дело, если бы гражданина Чили задержали в каком-нибудь Урюпинске, и совсем другое — в Республике Крым.
— Почему вы еще не уехали? — грустно спрашивает майор Расторгуев. В его понимании, видимо, все мировые проблемы от меня, и только один сифилис от любви.
— Как я могу уехать, когда в Крыму творится полицейский беспредел? Вы поймите, ваши гоблины — они не себя позорят, они нашего президента позорят. Выставляют Владимира Владимировича перед мировой общественностью в негативном свете. Охранники Красной имеют какие-нибудь претензии к господину Матео? От них что, заявление в полицию поступило?
— Не поступало, — признает очевидный факт майор Расторгуев, промокая салфеткой жирные губы. — Но этот ваш чилиец сотрудников оскорблял нецензурно. Как с этим быть?
— Оскорблял нецензурно? Не смешите. Он по-русски всего два слова знает: «здравствуйте» и «спасибо». В общем, майор, предлагаю освободить чилийца прямо сейчас. Тогда и у него, я думаю, не будет никаких претензий к доблестной крымской полиции.
— Уверены?
— Уверен! — решительно говорю я. — А уважаемый Георгий Семенович, который хорошо вам знаком, будет в данном соглашении посредником. Он проследит за исполнением договоренности сторонами.
Сторона правоохранительная в лице майора Расторгуева долго смотрит вдаль, катая во рту зубочистку, потом тяжело вздыхает, выуживает из поддельного портмоне «Гуччи» несколько некрупных купюр, оставляет их на столике и уходит в сопровождении Георгия к основному корпусу кемпинга.
Вот и все. Теперь я могу считать свою миссию выполненной.
— Вас подбросить, Ульян Сергеевич?
Я оборачиваюсь и вижу спасателя Соболева. Оказывается, все это время он сидел за соседним столиком.
— Подбросить? — автоматически повторяю я и некоторое время задумчиво молчу. — Ну, разве что до Ангарского перевала…
— Можем даже до Алушты. С ветерком. Вы же теперь герой, — улыбается мне Соболев.
— Нет, спасибо, дальше я как-нибудь сам. На троллейбусе…