- Конечно. Он, должно быть, уже занят работой.
- Он ведь не ранен? – в голосе зазвучала хорошо различимая вина.
- На нём ни царапинки, - охотно подтвердил Хаято. - Не стоило беспокоиться, Мэри. Реборн-сан – умелый боец. Он с такими мелкими сошками расправился на раз-два.
Ах, да. Киллер-номер-один и все дела…
Испустив облегчённый выдох и запрокинув голову, Мэ Ри тут же зашипела от острой боли и приложила ко лбу ладонь, с удивлением нащупывая там шершавый медицинский пластырь. От этого жеста Гокудера ожидаемо всполошился и в два раза активнее начал выспрашивать про самочувствие девушки, предлагая позвать врача.
- Я всего лишь ударилась головой. Это не страшно, - Савада попыталась взять ладонь хранителя в свою, однако, даже к своему собственному удивлению, не смогла этого сделать. – Кто-нибудь из семьи пострадал?
- Никто. Кроме тебя.
Услышав знакомый голос, раздавшийся со стороны дверного проёма, Мэри выдавила неловкую улыбку и подняла голову, встречаясь взглядом со своим супругом, который был бледнее обычного и выглядел слегка «помятым».
Хаято с готовностью уступил место любимому боссу.
Кровать чуть прогнулась, когда Дечимо присел на её край и погладил девушку по голове.
Мэ Ри с испугом дёрнулась в сторону и поджала губы, чтобы не закричать.
Она и сама не ожидала этого, чего уж говорить об ошарашенном Тсунаёши и его не менее шокированном хранителе. Оба они с нескрываемым замешательством взглянули на Мэри, пока та приходила в себя.
- Прости… - кое-как прохрипела девушка. – Не знаю, что на меня нашло.
- Позвать Шамала? – встревоженно предложил Савада. – Он тебя осмотрит и…
- Нет! – резко возразила Мэ Ри яростно замотав головой.
Ей стало дурно и жутко от одной лишь мысли о том, что её снова будут трогать.
Не важно, какого рода были эти прикосновения, сейчас они казались ещё более мерзкими и противоестественными, чем раньше.
Тсуна настороженно нахмурился и обернулся к ошеломлённому другу.
- Гокудера, не оставишь нас наедине?
- Конечно, Десятый! И я попрошу, чтобы вас никто не беспокоил! – тот ринулся к выходу.
- Буду премного благодарен, - молодой босс с лёгкой полуулыбкой кивнул.
Гокудера ушёл, предусмотрительно закрыв за собой дверь и оставив после себя напряжение, неловкость и недопонимание.
Мэ Ри вся сжалась под пристальным взглядом супруга, и, игнорируя боль, отодвинулась от него чуть дальше. Кожа покрылась мелкой рябью, а по позвоночнику, от поясницы и до самого загривка, прошёлся мороз.
- Не стоило его выгонять, - девушка отвела взгляд и потёрла запястье, на котором ссадины наливались хорошо заметной синевой. Но сделала это скорее машинально, чем предумышленно. – Я в порядке.
- Мэ Ри, ты не в порядке.
Она скривилась, словно услышала что-то неприятное и провела языком по вмиг пересохшим губам. Вспоминать то, что происходило там, на трассе, ей отчаянно не хотелось, поэтому Савада сконфуженно промолчала.
- Да ты меня боишься! – в сердцах воскликнул Тсуна, не выдержав давящей, словно бы уплотнившейся тишины.
Девушка втянула голову в плечи и опустила её так, что волосы скрыли лицо, которое кривилось то ли от ноющей боли из-за нанесённых увечий, то ли от ощущения жгучего стыда.
- Когда ты кричишь – особенно, - тихо заметила она, и его желание повышать голос пропало так же стремительно, как и появилось.
От неприятных ощущений во всём теле хотелось царапать стены ногтями и умолять, чтобы кто-нибудь добил её, чтобы не мучилась, однако Мэри решила, что больше этого ей сейчас, как никогда раньше, требовались часы уединения в ванной. Чтобы смыть хоть толику тех мерзких ощущений, и чтобы как следует переосмыслить некоторые вещи в одиночестве.
Она с излишней осторожностью поменяла своё положение и, руками опираясь на кровать позади себя, села, свесив ноги. Левая, начиная от колена и заканчивая лодыжкой, была туго перебинтована, и в голове мгновенной вспышкой пронеслось воспоминание о том, как она повредила ногу: когда выбралась из машины, будучи в состоянии паники, Мэ Ри не заметила обломок какой-то железки и, споткнувшись обо что-то, налетела на него.
- Я помогу.
Дечимо в несколько шагов преодолел расстояние между ним и супругой, и с готовностью протянул руки, будучи готовым к той же реакции, что была у неё несколько минут назад.
Однако девушка не дёрнулась в порыве жутчайшего омерзения и не закричала, чтобы он не прикасался к ней. Всё произошло с точностью наоборот.
Мэри доверчиво прижалась к нему и, обхватив обеими руками за шею, устало прислонила голову к его плечу.
- Мне не следовало уходить из особняка, - глухо изрекла она, чувствуя собственную разбитость и истощение – моральное и физическое.
У неё больше не было сил на то, чтобы продолжать ссору, оказавшуюся лишним, да и слишком большим к тому же, эмоциональным грузом. А инцидент на трассе только дал ей лишний повод убедиться в том, что защита со стороны Вонголы была крайней необходимостью.
- Ты ни в чём не виновата, - Савада покачал головой и мягко улыбнулся. – Я должен был раньше попросить прощения.
Коротко усмехнувшись, девушка поняла, что излишняя дурость, как и свойство совершать ошибки, была присуща каждому нормальному человеку.
Поэтому ничего фатального, по сути-то, и не произошло, однако они сделали из своего скандала нечто грандиозное и в итоге пострадали сами и подвергли опасности других. Что ж, взрослые тоже иногда бывают придурками.
- Но фонтанировать остротами всё же не стоило. Ты сильно задела чувства Кёко своими словами. Она волновалась за тебя.
Не в силах найти в своей голове что-нибудь подходящее, чтобы побольнее уколоть Дечимо своим упрёком в его неспособности усмирить своих любовниц, Мэ Ри лишь закрыла глаза и флегматично сказала:
- Я дам тебе знать, когда придумаю что-нибудь остроумное и сальное в ответ.
На это Тсуна непроизвольно ухмыльнулся – его жена оставалась верна себе, даже если была не в состоянии самостоятельно удержаться на ногах.
Однако его мысли на протяжение всего этого времени назойливо продолжало тревожить равнодушное отношение Мэри к преступлению, что он совершил прямо на её глазах, не чувствуя за собой никакой вины и раскаяния.
И, так уж совпало, что какую-то часть своих раздумий девушка действительно хотела посвятить именно этому вопросу, словно имела некую телепатическую связь с супругом.
Она не могла больше относиться к убийствам так же резко-негативно, как было до этого, а собственные моральные устои теперь фатально накренились боком. Всего-лишь из-за одного короткого разговора между ней и некоронованным принцем из Варии, который намертво отпечатался в памяти.
(- Почему ты думаешь, что наша работа – это плохо? – ей не было видно глаз из-за светлой чёлки, поэтому Мэ Ри с трудом смогла понять эмоциональный окрас этого вопроса.
Девушка легонько покрутила ладонью с зажатой в ней бокалом пузырящегося шампанского, и задумчиво отозвалась:
- Но разве убийство себе подобных не перечит законам морали?
Варийский принц коротко хохотнул, прислонился спиной к ограждению балкона и запрокинул голову, однако от этого жеста его чёлка не съехала вбок, как осталась неподвижной и серебряная диадема, поблёскивавшая дорогими камнями в искусственном свете уличного освещения.
- А что есть мораль? – в свою очередь ответил вопросом на вопрос он. – Придуманный каким-то умником свод правил, которые, вроде как, соблюдать не обязательно, но вроде это и неизбежно?
- Интересное мнение, - неподдельно заинтересовавшись необычным образом мышления Бельфегора, улыбнулась девушка, на что он лишь пожал плечами, будто это был всем известный, общепринятый факт.
- Нельзя толкать всем одну и ту же дурь, дорогуша. Верующие тебе в пример, - немного странно выразился молодой человек, однако Мэ Ри его поняла, и, в принципе, была согласна с этим.