Силёнки все собрала,
вздохнула глубоко,
о, как ей нелегко,
а радость накрывала
восторгом, веселилась
смешинками из льдинок,
и сонмом неведимок
на сердце поселилась.
Мишки
Симпатичные мишутки
разыгрались не на шутку:
воду в море расплескали,
из воды обед достали.
Им понравилась рыбёшка,
голод отступил немножко.
А рыбёшка нерестится —
вот где можно угоститься!
Уплетают малыши,
улыбаясь от души.
Медведиха-мама рада:
медвежат восторг-награда.
Пообедали детишки,
её маленькие мишки.
Кораблик
Кораблик бумажный
по лужице плыл,
мальчик отважно
курсом рулил.
Ветер проказник
дунул-привет.
И затонул, как Титаник
корвет.
Мальчик вздохи
не в силах скрыть.
Этому крохе
хотелось плыть.
И он поплывет
в жизни поток,
а мама зовет —
где ты, сынок?
Кораблик бумажный
по луже плывет,
мальчик отважный
к маме идет.
Мама согреет,
мама поймет,
парус алеет,
кораблик плывет.
Пуговица
Я так люблю ходить по лесу,
бреду по мхам без всяких троп
и паутиночки завеса,
как шлейф, спускается в окоп.
Давно в лесу не слышно взрывов,
я заворожена грибом,
на дне окопа, в сучьях выжив,
красивым стал боровиком.
Кладу его в своё лукошко
и веточку сосны хмельной,
и вижу пуговицу в ножке
заржавленную, со звездой.
Она мой талисман по жизни,
она мне память от бойца,
что на войне в окопе выжил,
пусть паутина у лица,
пусть ветви путь мне преграждают,
тревожно лес порой шумит,
мне пуговица помогает
и звёздочка, что в ней горит.
Нафаня
По тропинке лесной
не спеша шла домой,
а за мной домовой
увязался босой.
Он то зайцем скакал,
то косулей летел,
всё зверьё распугал,
отдохнуть захотел.
Он присел на пенёк,
ноги в мох погрузил,
ждёт весёлый денёк
и зарю пригласил.
И присела заря
к нему на портки,
значит брёл он не зря,
не надев башмаки.
Обернула заря
его ноги в хрусталь,
и умчалась, горя,
между ёлочек в даль.
Мы с Нафаней идём
по тропинке лесной,
и, как птицы, поём,
наслаждаясь весной.
Светлячок
Жил-был в лесу дремучем
весёлый светлячок,
трухой пенька измучен
пустился наутёк.
И шлейф за ним тянулся
мерцаньем огонька,
и он опять очнулся
в трухлявости пенька.
А в ней в ночи сверкали
несчётно светлячки,
в «Найди меня» играли,
скрывась за пеньки.
Коты на рыбалке
Просунул пальцы
рассвет в окаём,
счастливые мальцы
нашли водоём.
Портками, как сетью,
таскают мальков —
росинки на шерсти
притихших котов.
Они присмирели,
они в изготовке:
они поимели
рыбьи головки.
Котовасия
Лижет морось снег последний,
ветер полон буйной страсти,
и февраль, как принц наследный,
без короны и без власти.
Ручейки, сливаясь в стоки,
отжурчав своё стоккато,
пенным вынурнув потоком,
всё бегут, бегут куда-то.
С крыш не капают капели —
нет сосулек и давно,
только два кота сидели
под луною всё равно.
Только свиристят пичуги,
только вспыхнул окаём,
моросит дождями вьюга,
поливая водоём.
Мокро. След плывёт ручьями,
ночь ледяная ворчит,
слышу ка и я, ночами
котоВасия не спит…
Смешинка
Смешинка мне в ладонь упала,
смеялась, долго щекотала,
и я желанье загадала:
начать бы это всё сначала —
снежинка мне в ладонь упала…
Ожиданье
Мокрый снег сползает с крыш,
катит ком большой малыш,
да силёнок маловато:
мокрый снег совсем не вата.
Но скатился с крыши ком —
малышу и стол и дом.
Радость бьётся через край,
слышится весёлый лай —
это его верный пёс
косточку ему принёс.
Им вдвоём так хорошо,
снова мокрый снег пошёл…
Слышно мама их зовёт,
малый с пёсиком идёт.
На пороге снова лужи
ждут февральской зимней стужи.
Подруга
Вуаль тумана, изморось
ласкает трепетных зверушек,
пощипывает дед Мороз
зайчат за бархатные ушки.
Затих лесок и дремлет вьюга,
пороша прошуршит легко,
зима всех беляков подруга,
присыпет их следы снежком.
Снежок
Выпал беленький снежок
на зелёненький лужок.
Побелел лужок от злости,
он не ждал снежинок в гости.
Ручеёк покрылся льдом,
рыбки залегли на дно.