– Стоит такая ведьмочка у входа. Длинное черное пальто, перчатки без пальцев, все дела. И трясется вся, будто ее бьет током или голоса в голове не дают покоя. Особенно сегодня. Гитлер, Хо Ши Мин и Фред Уэст[5] одновременно. Подхожу я к ней весь такой любезный, а она мне начинает втюхивать всякую религиозную чушь, спрашивать, спас ли я свою душу. Мол, будет второе пришествие Христа, уже началось и так далее и тому подобное. Я ей отвечаю, что, дорогуша, может, и будет, но точно не сегодня. Короче, оказалось, что она вломилась в приют и совершила какой-то обряд над собачками. Я попросил ее подождать на улице. Захожу в коридор, и в нос шибает просто невероятная вонь. В каждой клетке насквозь мокрые собаки. – Сатти рассмеялся. – Она их бензином покрестила. Сама стоит у двери, спиной ко мне, и вздрагивает. Спичками чиркает. Сумасшедшая сучка чуть не отправила нас к праотцам.
Наружу Сатти выбрался, но лишился бровей и большей части шевелюры. Он рухнул на лужайку и выкашливал легкие под вой и лай горящих заживо собак. А едва рассвело, пошел по следам странной женщины. В лесу следы оборвались. Больше ее никто и никогда не видел. Сама история меня не поразила – после ночных дежурств наслушаешься и про призраков, и про невероятные висяки.
Меня встревожила реакция Сатти.
– Тогда я и понял, – подытожил он. – Голод, войны, обездоленные дети… Мы родились под занавес, Эйд. Человечество в агонии. Мы запрограммированы на самоуничтожение. Отсчет пошел. Мы – последние люди на Земле.
Он говорил серьезно. И что хуже всего – восторгался своей теорией.
Ночная смена для всех означала разное. Для начальства – способ услать неугодных подальше, практически в небытие. Для меня – проявление трусости, возможность спрятаться от себя самого и смотреть, как жизнь проходит мимо. Но для моего напарника ночная смена и была жизнью. Местом в первом ряду на светопреставлении. И он уже аплодировал стоя.
5
– Ну, что я говорил? – Сатти в очередной раз полил себе лицо, шею и грудь антисептиком. – Сборище идиотов.
Ночной клуб «Инкогнито» располагался в лофт-баре за вокзалом Пиккадилли. Очередь начиналась у входа и заканчивалась за углом. Мужчины стояли группками, курили и ругались. Их бесили яркие неоновые огни, жара и то, что девушки в летних нарядах равнодушно проходят мимо. У большинства ожидающих были стрижки под машинку и рубашки навыпуск. Голоса сливались в монотонный гул, который прокатывался туда-сюда по очереди.
– Порция генетического высера. – Сатти достал из бардачка влажные салфетки и вытер руль, который я только что выпустил из рук.
Хотя эта нелестная характеристика мужчин, по его мнению, относилась и ко мне тоже, нельзя было не признать, что все двадцать человек в очереди выглядели как под копирку.
– Прогуляться не желаешь? – спросил я.
Сатти выбросил скомканную салфетку в окно.
– Ноги бы не мешало размять. Знаешь хозяина?
Уже на улице я покачал головой.
– Чувак тащится сам от себя. Тот еще красавчик. Видок как у певца с круизного лайнера, который лет десять в порт не заходил.
К входу подошли две девушки, держась за руки. Мужчины перестали бубнить и жадно уставились на них. Охранник скривился, будто только что замахнул чего-то крепкого. Потом отступил в сторону, пропуская девушек, и проводил их взглядом до лестницы. Он был подстрижен так коротко, что виднелись вены на голове. Чуть короче – и можно было бы прочесть его мысли.
Охранник покосился на Сатти:
– Встань в очередь, красавчик.
– Для тебя – детектив-инспектор. Повторять не буду.
Лицо охранника стало непроницаемым.
– Извиняюсь, детектив-инспектор. Чем могу помочь?
– Нам нужно поговорить с хозяином.
Охранник не сдвинулся с места.
– У клуба несколько владельцев. Скажите, кто конкретно вам нужен, и я договорюсь о встрече.
Сатти захохотал:
– Это с Гаем-то Расселлом встречу нужно назначать? Сплю и вижу, чтобы моя фамилия засветилась в его ежедневнике.
Охранник не пошевелился.
– Да ладно, прекрасно ты знаешь этого чувака. Скользкий тип, без мыла в задницу залезет. В паричке, который выиграл бы в конкурсе «Сделай сам». Я знаю, что он здесь, а еще знаю, что у девушек ты документы не спрашиваешь, так что организуй нам беседу в неформальной обстановке.
– Пат, – обратился охранник к напарнику. – Постоишь тут минутку? – Он осклабился на нас золотозубой улыбкой, из-за чего на голове у него снова запульсировали вены. – Прошу, господа.
Мы проследовали за ним по коридору с липким, как лента для мух, полом и поднялись по лестнице. Охранник одной рукой прокладывал себе путь через толпу. Пары` духов и алкоголя образовывали едкую смесь; воздух колыхали ритмичные басы и волны отупляющей духоты. Мы очутились около бара. В небольшом полуосвещенном зале толклась примерно сотня посетителей.
5