В гостиную вошел Хлыбов, чернее тучи. С порога мрачно взглянул на смеющуюся Анну, затем прошел к столу и набулькал в бокал из-под шампанского с полстакана коньяку. Проглотил. С минуту он стоял, словно прислушиваясь к себе. Затем буркнул что-то… Алексею послышалось: «Каналья, дохлая!» И сел в кресло.
— Алексей Иваныч, ты при деньгах? — вдруг спросил Хлыбов тоном, каким обычно говорят: «руки вверх!»
Гость удивился.
— Ну… до первой зарплаты, разве что.
Хлыбов встал, подвигал в темноте ящиками и шлепнул на стол перед гостем пачку денег в банковской упаковке.
— Взаймы. При случае отдашь.
— Чтобы вернуть такой заем, Вениамин Гаврилович, мне придется, как минимум, брать взятки, — вежливо отказался гость.
Хлыбов фыркнул.
— Не хочешь ли ты сказать тем самым, что взятки беру я?
— Ну… зачем же так?
— Бери! Здесь всего триста, и пусть тебя не смущает эта упаковка.
Гость, не глядя, почувствовал на себе выжидающую улыбку Анны Хлыбовой. Пожал плечами.
— Сто, Вениамин Гаврилович. Единственно, чтобы не наживать себе врага в лице начальника. За сто рублей я продаю вам этот нож, — Алексей выложил на стол свою давешнюю покупку. — Вам проще будет эту штуку оприходовать. Как прокурору.
— Хлыбов, перестань. Алексей Иваныч не любит делать долги, ты же видишь.
— Было бы предложено, — буркнул Хлыбов и тут же забыл о деньгах.
Анна Кирилловна мягкими, точными движениями опытной курильщицы вскрыла пачку «Кэмэла». Щелкнула зажигалкой. Хлыбов вдруг снова замолчал, совершенно уйдя в себя, и Алексей подумал, что программа вечера на сегодня, похоже, исчерпана. Пора и честь знать.
Он встал из-за стола, поблагодарил за прекрасный ужин и просил хозяев о нем больше не беспокоиться. Дорогу до гостиницы он найдет сам. Половина девятого вечера, так что… Хлыбов решительно отмахнулся.
— Анна может не беспокоиться, это ее дело. А мне беспокоиться положено. По штату. Я, Алексей Иваныч, препровожу тебя по месту жительства, а по дороге мы еще поговорим. Без свидетелей, что называется.
— Это значит, Алексей Иванович, мой Хлыбов будет вам всю дорогу хамить, — немедленно отреагировала Анна Кирилловна. Хлыбов пропустил ядовитую реплику мимо ушей.
— Завтра кошмарный день. Боюсь, нам будет не до разговоров.
Глава 4
В прихожей Алексею бросился в глаза нанесенный мелом крест над входной дверью. Это не была метка, оставшаяся от строительных или ремонтных работ, косая перекладинка внизу вносила однозначный сакральный смысл. «Параноидальная чушь с запахом серы», — вдруг вспомнил Алексей слова Кодолова из следственного отдела облпрокуратуры.
Что-то удержало его от немедленных вопросов, и он, терзаясь жгучим любопытством, молча вышел наружу в светлые майские сумерки.
Хлыбов махнул рукой.
— Сюда, Алексей Иванович. Напрямую. Немного прогуляемся, а заодно, — он хмыкнул, — я покажу тебе здешние достопамятные места.
Некоторое время шли молча, среди редких сосен в ту сторону, где, как Алексею показалось, блеснула полоска воды. Поискав глазами, Хлыбов вдруг свернул и остановился возле ивового разросшегося куста.
— Здесь, кажется? Да, на этом самом месте в прошлом году лица кавказской национальности, в количестве трех человек, распивали спиртные напитки. В состоянии сильного алкогольного опьянения изнасиловали семидесятилетнюю бабку. Она собирала по кустам пустые бутылки. От бабки в прокуратуру на следующий день поступило заявление. А вечером того же дня бабка заявление забрала, хотя преступники уже были нами установлены. По простоте душевной заявительница объяснила этот шаг следующим образом.
И Хлыбов старушечьим голосом мастерски изобразил ответ заявительницы:
— Дак у меня пензия сорок рублев от мужа досталася. А оне тыщу принесли, кавказцы, в гумажке завернута. Еще в ногах валялися. Нет уж, батюшке, за таки деньги пущай хоть кажин день до самой смерти меня пичужат. Заберу я у тебя заявление-то, давай сюды.
Оба посмеялись.
— И как? Заявление вернули?
— Пришлось войти в положение.
Через полсотни метров Хлыбов снова остановился.
— Вот случай гораздо серьезнее. Группа подростков от пятнадцати до восемнадцати лет в вечернее время остановила на этом месте пенсионера. Как выяснилось позднее, ветеран войны, инвалид, орденоносец. Спросили закурить. Пенсионер давно не курил и посоветовал им это дело тоже бросать. Его сбили с ног, пинали, прыгали на нем, месили ногами. Заключение медицинской экспертизы: «… смерть наступила от открытой черепно-мозговой травмы, сопровождающейся ушибом головного мозга тяжелой степени с кровоизлиянием под мягкие оболочки. Перелом костей основания черепа и лицевого скелета, перелом подъязычной кости слева, перелом костей носа, переломы верхней челюсти многооскольчатого характера… Многочисленные переломы ребер..». И так далее, там много понаписано. Короче, двое ублюдков держали третьего ублюдка под руки, и тот прыгал на инвалиде, как на батуте.