Развивается и семантика «господь > «господин».
В латинском erus – «господин» (
В германском: her – «господин».
В тюркском: er – «Муж», «Воитель», «Герой».
Судя по этой картине, носовой звук в сём слове не мог сохраниться до наших дней. Что подтверждает правильность убеждения, утвердившегося в науке: слово смертно; ни одно шумерское слово теоретически не может дойти до нынешних языков. Но в таком случае, надо доказать случайное, независимое от шумерского происхождение угро–пермского en – «бог» (коми и др.) и тюркских en – «наи-», «самый–самый !».
Значение «бог» в тюркских перешло на слово teηir, teηri, tengri, родственное шум. dingir – 1) «Венера», 2) «божество».
5) Поведение носового перед другим согласным обретает статус классификационного признака.
В одних языках возможны сочетания ng, nk, nt и т.д. В других носовой ассимилируется -nt- > -tt-, — ng- > -gg- и т.п. с дальнейшим опрощением: nt > tt > t, ng > gg > g… Полный механизм этого процесса в науке не установлен. Констатируются только конечные звенья -nt- > … > -t- и т.п.
В итоге вывод – «падение носового» – характерное, например, для большинства славянских.
Не систематизировано и следующее поведение носового – метатеза (перестановка) относительно соседнего согласного. Носовой стремится или стать следом за ним, или отслоиться от него ближайшим гласным: «бондарь» в укр. боднар, в пол. bednarz, в чеш. bednař.
Предформа:
| bond — bodd — bod | ||
| Исходное: bonth | ||
| … both |
Балты и славяне знали
Отрицание горизонтальной чертой:
Напрашивается: 1)
Слово общеевропейского распространения: bodene – «чан, бочка» (ср. — нж. — н.), buden (др. — англ.), butin (д. — в. — н.) > нар. латин. putina (фин.).
Но, скорее всего, основной элемент назывался ещё с носовым:
| bůtti | ||
| bůnth–i | ||
| bůthni — bůtni, bůdni |
С дальнейшим фонетическим развитием. В частности, нем. bütte – «кадка».
…Метатеза носового – закономерность, этимологам ещё неизвестная. Она помогает восстановить связь индоевропейского
II. Как видим, этимология не может обходиться лишь звуковым и семантическим рядами. При анализе постоянно проступают очертания геометрических фигур, отпечатанных в значениях слов. Палеография в слове – суть метода знаковой этимологии. Графемы, первоиероглифы – священные знаки были основной частью словообразовательной модели.
III. Вокализм праязыка признавал корневой
IV. Сложные знаки, состоявшие из двух элементов – корневого (
| můη / bůη | - «луна» | ||
| 1) | můη–ha / bůη–ha | ||
| 2) | ha–můη / ha–bůη | «не луна» > «солнце» > «день», «утро» | |
| 3) | můη–i / bůη–i | Ср. mānē – «утро», mānī (арх. — лат.) | |
| 4) | i–můη / i–bůη |
По образу знака солнца создана бусина, игравшая роль символа веры, амулета–оберега, как ныне в христианстве нашейный крестик. Поначалу – «день», затем – «год».
Количество прожитых лет обозначалось числом бусинок в ожерелье. Тело уходящего Сына солнца осыпалось тысячами бусин. Скорее всего, – пожелание тысяч лет второй, загробной жизни. Китайская здравица вождям – ван суй! – «10 тысяч лет !» – ничто иное как продолжение той традиции. Это пожелание императору, уже завершившему свой земной путь.
Названия бус (ожерелий) отношу к классу самых древних слов, идущих из верхнего палеолита (50 тыс. лет назад). Именно тогда появились первые бусы. И нет никаких оснований полагать, что известные нам названия этих древнейших предметов образованы лишь в недавние века, как того требует признать современное языкознание.
Наименования бус–ожерелий отличаются только служебными частями, корень – общий:
| monīle – «ожерелье» (лат.), | |
| monole – «ожерелье, бусина, бусы» (тунгус.), | |
| monisto – 1) «ожерелье», 2) «нагрудник из монет» (слав.), | |
| manik – «бусина», manik–manik – «бусы» (индонез.), | |
| mani – «драгоценность» (др. — инд.), | |
| mončak, monšak, munčak, bunsak, – «бусина, бусы, ожерелье» (тюрк.), | |
| busa (bunsa) – «буса, бусина» (слав.) |
И металлические диски, проколотые посередине, получат те же наименования («луна + значок отрицания–уменьшения»):
monet – «монета» (лат. > фр.),
money – «деньги» (англ.).
Традиция «монет с дырками» продолжалась почти до наших дней. Китайские медные монеты ещё несколько десятилетий назад нанизывались на ремешок. Египетские динары с отверстиями по центру известны нумизматам. Параллельно развивается мотив «золотой середины». Серебрянные монеты с золотым кружочком в центре. («Небо и солнце».) Затем золотую середину персонифицировали – золотой анфас или профиль Сына Неба, воплощения солнца украсил монеты. А потом и бумажные ассигнации.