В начале шестого она достала из сумки карточку, которую ей подал Сергей Викторович. Белая простая карточка и только номер мобильного телефона.
- Ало, Сергей Викторович? - спросила Оля чуть дрожащим голосом.
- Эм... А... Да, слушаю. Ольга Владимировна? - спросил Филипп, слегка замешавшись и с небольшой отдышкой.
- Да, это я. Мы можем где-нибудь встретиться?
- Да, конечно. Где Вам будет удобно?
- Можно в Дирижабле? Там на втором этаже есть фуд-корт. В районе семи вечера, может, чуть пораньше. Я работаю тут, недалеко.
- Кончено, Ольга Владимировна. Встретимся тогда там.
Оля положила трубку и закусила губу.
"А правильно ли я делаю? Зачем вообще мне с ним разговаривать? Мы точно не причастны ни к какому убийству. Но ты не помнишь часть отпуска, может, в тот день... Нет, тогда ничего не было. Да даже если и было, ты то ничего не помнишь, а Боря не говорит. Вдруг, он и вправду что-то знает. Только не говори, что ты думаешь, что это он сделал. Убил какого-то мужчину. Того самого... Нет, это бред Оля. Снова несешь ахинею. Успокойся, просто успокойся"
Не дожидаясь конца рабочего дня, Оля надела пальто, взяла сумку и буквально выбежала из ателье. Она глубоко хватала воздух на улице. Глаза широко раскрылись от мыслей, которые проникли в её голову. От ужасных мыслей того, что её муж мог кого-то убить.
На свежем воздухе голова слегка прояснилась. Она отдышалась и, собравшись с мыслями, пошла в сторону торгового центра.
На часах ещё не было и шести вечера, когда Оля сидела на втором этаже Дирижабля, оглядываясь по сторонам и потихоньку попивая кофе, купленный в "Старбакс". Через сорок минут пребывания в полном одиночестве Оля уже планировала уходить, но услышала голос полицейского за своей спиной.
- Ольга Владимировна? Снова рад нашей встречи.
Оля лишь смущенно улыбнулась и кивнула головой. Она была удивлена, когда увидела, что Сергей Викторович снова пришел со своей дочкой.
- А Вы всегда берте свою дочь на работу? - спросила Оля.
- Приходится временами. Я её воспитываю один и оставить поэтому не с кем после школы. Точнее, боюсь. Ох уж эти дети в их переходный период. Учудят такое, чего ты и не ждешь, - сказал Фил, и его прелестная улыбка снова царила на лице. - Вы что-то вспомнили, я полагаю? Раз решили встретиться.
Оля замялась. Она не знала, что ему сказать, но что-то должна была. Должна была рассказать всё, что помнила. Внутри её не покидало чувство, что это вопрос жизни и смерти.
- Я... не знаю, что Вам рассказать. Точнее... - она запиналась и будто вспоминала слова. Даже не подбирала, а действительно вспоминала. - Я не помню часть отпуска, но я чувствую, что что-то не так.
- Что-то не так с чем или кем? С Вами? - лицо Фила стало серьезным, от прелестной улыбки и доброго выражения лица не осталось и следа.
- Нет, не за себя... За мужа.
- Что с ним? Он болен? Как он сейчас выглядит? - Фил начал напирать, и в его голосе начал прослеживаться грубоватый тон.
- Он... он никого не убивал! Правда! Клянусь Богом, не убивал! - Оля буквально расплакалась и закрыла лицо руками.
Юля села с ней рядом и обняла. Фила поразила данная картина, но действия Юли превзошли его ожидания. Оля успокоилась, вытерла слезы платком, который достала из сумки, и тоже обняла Юлю. После чего, маленькая девочка снова села рядом с Филиппом.
- Спасибо тебе...
- Юля.
-... спасибо, Юля. У Вас хорошая дочь.
Филипп посмотрел на Юлю и улыбнулся, она улыбнулась ему в ответ.
- Мы знаем, что Ваш муж не убивал того мужчину.
- Знаете? Но тогда почему Вы спрашивали об этом?
- Нас... скорее интересует его состояние. Вы не замечали в его внешнем виде... какие-то... изменения? Странные повадки? Пропажу аппетита?
Оля задумалась и с подозрением посмотрела на Фила.
- Да... Он стал плохо есть, иногда пьет только воду. Он постоянно бледен и очень сильно похудел. Но больше ничего. А, и ещё я нашла вот этот кулон. - Она достала из сумки серебряный кулон в виде полумесяца. - Сначала он был на шее Бориса, когда мы вылетали из Турции. Ему пришлось его снимать при досмотре. Затем он его надел, и ему стало плохо. Я нашла его сегодня утром, когда выходила из дома. Он как-то влияет на него? С ним что-то не так? Верно? Вы знаете, что с ним?
Филипп и Юля переглянулись.
- Вы можете рассказать в подробностях, как прошел Ваш отпуск? Видели ли Вы что-то странное? Необычных людей?
- Я не помню... - Оля поникла головой. - Мне сложно об этом говорить, голова начинает болеть. Всё как в тумане... я... просто не могу.
Голос Оли дрожал, было видно, что из-за поникшей головы снова начали капать слезы, но она взяла себя в руки и подняла голову.
- Вы поможете Борису? Я знаю, Вы знаете, что с ним. Прошу Вас. Я его очень люблю.
- Ольга Владимировна.
- Можете просто - Оля.
- Оля. Мы сделаем всё, что в наших силах, но мы должны знать, что произошло во время Вашего отпуска, чтобы понять, как нам действовать.
- Я бы рада помочь, но я правда не помню... - она запнулась. - Простите, ради бога, я совсем забыла.
Её лицо прояснилось, и улыбка промелькнула на губах. Она полезла в сумку и достала оттуда небольшой блокнот в твердом переплете.
- Я же веду дневник! Прошу, возьмите. Я стараюсь записывать каждый день, а потом люблю перечитывать, чтобы испытать те же эмоции. Но наш отпуск... Я боюсь его читать. Не знаю почему, но боюсь. Начните с 20 июля - это первый день отпуска. Его я хорошо помню. До этого числа, пожалуйста, не читайте. Там есть моменты...