Близость en on mil frichtimen1 сразу же влилась новыми соками в нее, прокладывая метки по телу, сращивая зубы, выправляя вмятые рёбра и заплетая косы вокруг расцветших рожек.
Войдя в святилище, Мев швырнула к подножию древа липкие серые комки, бывшие холодные глаза надменного человека. Она подняла серп и вдавила лезвие в ладонь.
— Плоть от моей плоти, моё бедное дитя, я всё знаю! Прими моё Утешение, прими исцеление всех ран! Да наполнит покой твою измученную душу!
— En on mil frichtimen, Отец, это не конец. Renaigse2 опустошают твою землю, травят семя твоих детей, грабят глубины и сеют вражду. Дочери сильнейших родов сгорают на кострах вместе с поленьями. Или они, или мы, en on mil frichtimen.
— Плоть от моей плоти, ты просишь меня о Верховной Справедливости?
— Да, Отец, Мев просит тебя о Верховной Справедливости!
— Да будет так!
Мев покинула святилище, и больше никогда в него не входила.
***
…И проснулся вулкан, и вышли Древние, и поглотили города, и в спешке бежали renaigse, и дети Тир-Фради выступили единым кланом, добивая укрывшихся, вышвыривая в обратно в океан всё, пришедшее из него… И не было ни единого герба, отмеченного солнцем, что не разодрали дикие звери…
…И не было renaigse, что мог устоять против страшной хвори, смертоносной мести Тир-Фради…
***
Спустя добрую сотню лет Мев сидела в хижине Винбарра и сердилась.
— Хвала en on mil frichtimen, Катасаху это всё неизвестно. Хвала en on mil frichtimen, Катасах не mal3 и не doneigad4, а в с е г о л и ш ь человек, — проскрипел Винбарр, и чёрное пламя гнева начало покидать его глаза.
— Как неожиданно, doneigad. Неужели ты решил охранить нежное сердце бедного Катасаха? — Будущая tierna harh cadachtas5 хмуро сидела возле циновки и рисовала палочкой на земле как зацветают и отцветают синие кусты.
— Ему и так хватает чужой боли, tierna harh cadachtas. Твоей ему не вынести.
— В Мев не осталось ни боли, ни ярости. Только пустота, doneigad, — Винбарр ещё никогда не видел таких честных глаз.
— Дина, деточка, не отвлекайся, там еще много красного металла без блеска.
Заслушавшаяся было Дина встрепенулась, подхватила медную пластину и продолжила её натирать.
Винбарр шагал взад-вперёд по хижине.
— Ты словно нутряной червь, выедаешь у Мев чувство времени для себя самой, Винбарр. У Мев нет другого дома, кроме Тир-Фради, и ты давишь сейчас на чувство дома Мев, doneigad. Видать, ты решил поставить весь остров на службу en on mil frichtimen, если дошел с приказами до нелюдимой Мев, — она грустно опустила ресницы и мысленно прощалась со священным одиночеством.
— Катасах — самый добрый из людей. Ты не смотри, что он мужчина. Целители как известно, не имеют пола, как и мы с тобой. Ну уж коль скоро Праздник, да еще церемония твоего обязательства tierna harh cadachtas, сам en on mil frichtimen велел. Будете видеться только на Праздники, не дольше, но и не меньше. Пора умножать твой потенциал, Мев. Doneigad не видит другого меча для твоих ножен, извини. К тому же деяний твоих Anemen shadi, Людей Тени, совсем не слышно, — он поднял брови и развёл руками.
— Благодарю тебя, doneigad, да будет мягкой земля под твоими ногами, — она спрятала кончики пальцев в ладонях.
В хижину просунулась плоская морда тенлана и заскребла лапами по полу. Дина, не думая, швырнула в него пластину, которую почти отполировала. Та рыжей лентой просвистела и воткнулась зверюге ровно между глаз. Тенлан обиженно замотал головой и запищал.
— Не надо, Дина, это мой, — Мев с видимым усилием вытащила пластину и бросила на пол.
Винбарр тихонько покачал рогатой головой ей вслед:
— это Тебе надлежало бы стать Хранителем Острова, tierna harh cadachtas, Тебе, нелюдимая Мев…
Комментарий к Месть Тир-Фради
en on mil frichtimen 1 - Тысячеликий бог
renaigse 2 - чужаки
mal 3 - вождь
doneigad 4 - жрец
tierna harh cadachtas 5 - Хранительница Мудрости, титул