Майор сообщил, что, по данным английской разведки, в Лаконию выехал немецкий генерал в сопровождении трех офицеров — специалистов в области фортификационных работ. По-видимому, цель поездки — инспекция немецких укреплений на побережье. Есть основания предполагать, что командование германских оккупационных войск придает этой поездке большое значение, и потому союзники просят ЭЛАС сорвать посадку, а самого генерала и сопровождающих его офицеров уничтожить.
Выслушав все это, Никос спросил:
— Известно ли союзному командованию о режиме «коллективной ответственности»?
— Да, — был ответ, — союзному командованию об этом известно.
Режим «коллективной ответственности» был введен немцами уже после капитуляции Италии — 27 октября 1943 года. В тот день улицы всех крупных городов Греции были усеяны розового цвета бумажками, на которых было отпечатано извещение оккупационных властей: «В качестве ответной меры за убийство офицера германской армии…» Отныне за каждого убитого андартесами немецкого офицера немцы казнили 50 заложников (преимущественно заключенных концлагерей), за каждого раненого — 25. Это правило соблюдалось с устрашающей педантичностью.
— И тем не менее союзное командование настаивает на проведении этой операции? — спросил Никос как можно более спокойно.
— Молодой человек, — майор сморщил губы в улыбке, — возможно, у вас в Лаконии стреляют холостыми патронами, при этом избегая целиться в немецких офицеров. Но, уверяю вас, во всем остальном мире идет настоящая, жестокая война.
— В Лаконии та же война, что и везде, — резко ответил Никос. — Но наши люди, перед тем как пойти на эту операцию, захотят узнать, действительно ли она так нужна, чтобы за нее заплатить такую высокую цену.
— Что знаем мы о цене человеческой жизни? — уклончиво сказал майор.
— И все-таки, — настаивал Никос. — Я должен объяснить своим людям, почему эта операция так необходима.
— Вы — политический комиссар, и ваше право говорить своим людям перед боем все, что вы считаете нужным.
Никос начал терять терпение.
— Мой долг говорить своим людям правду. Не сочтите за труд разъяснить, чем вызвана такая настойчивость союзного командования.
Майор снова вежливо улыбнулся:
— В случае отказа будет поставлена под вопрос сама принципиальная возможность сотрудничества.
В штабе дивизии подтвердили, что англичане делают упор именно на эту сторону проблемы. Просьбу союзного командования решено было удовлетворить.
27 апреля 1944 года полурота восьмого полка ЭЛАС устроила засаду в нескольких километрах от местечка Молаи, недалеко от Спарты. Рано утром немецкая автоколонна, состоявшая из двух легковых автомашин и двух грузовиков с охраной, проследовала через Молаи и в узкой долине наткнулась на дорожный завал. Передний грузовик замедлил ход, наученные горьким опытом гитлеровцы стали соскакивать на дорогу, и в это время андартесы атаковали колонну с тыла и флангов. После короткого ожесточенного боя, в котором партизаны потеряли лишь несколько человек, вся немецкая охрана была перебита, генерал и три офицера застрелены возле легковых машин, так как указания брать их в плен у андартесов не было. Тщательно обыскав офицеров, партизаны забрали все имевшиеся при них документы (среди которых, впрочем, особо важных бумаг не оказалось) и, унося с собой своих убитых и раненых, отступили в горы.
Весть об успешном завершении операции застала Белоянниса на позиции одной из рот восьмого полка, где он вместе с командиром полка Яннисом Михалонулосом (Орионом) проводил беседу с бойцами.