- Не говорите глупостей, Обсидиан! - довольно резко произнес Опалус. - Им сюда не пройти! Храм окружен мощной магической защитой, в подземельях незваных гостей поджидают пещерные демоны, десятки прекрасно обученных воинов, смертники, которым отдан приказ не щадить никого из тех, кто посмеет осквернить обитель Великого Уфу!
- А если..., - послышался другой голос.
- Никаких "если"! - гневно оборвал его маг огня. - Скоро Уфу получит последнюю жертву и воплотится на земле Катахеи...
Тираду прервал жуткий грохот. Огненный шар разнес деревянную дверь в щепки, и на пороге выросла фигура Малахитуса, из-за плеча которого выглядывал Базальт. Опалус к своему ужасу понял, что случилось именно то, чего опасался Обсидиан, ведь иначе пленные маги не оказались бы здесь.
- Шрам! Морионита! Уничтожьте их всех! - закричал он, и непонятно было, чего в его голосе больше, наигранной жесткости или страха перед грозящей расплатой.
Бывший декан факультета огня начал, было, плести витиеватое заклинание, явно не сулившее бойцам Триединства ничего хорошего, однако Малахитус оказался проворнее. Одно движение руки - и Опалус по рукам и ногам спутан крепкой паутиной. Навалившаяся непонятно отчего предательская слабость лишила мятежного мага возможности освободиться, похоже, Уфу Темный окончательно разгневался на своего слугу. Джеггские маги, которых Опалус так ничему толком и не выучил, мало что могли противопоставить Малахитусу и его подчиненным, так что те обходились обычными заклинаниями вроде "огненных стрел", "точечных молний" и "травяных хлыстов" и ни разу не воспользовались сверхмощным академическим арсеналом. Морионите с трудом удавалось влиять на ход магической перестрелки, с самого начала складывавшейся в пользу магов Триединства.
Воины Шрама выглядели более достойно. Они быстро оттерли к алтарю Обсидиана, который ничем не мог им помочь и только путался под ногами, и взяли инициативу в свои руки. Предводитель кочевников хотел сразиться с Предводительницей Лиги Скорпиона, потому что она виделась ему самой внушительной. Однако на его пути неожиданно оказалась Сапфира. У Шрама в руках были две кривые сабли, а у воительницы уже не раз оправдавший свою древнюю славу меч, светившийся голубоватым огнем. Скорпионица быстро атаковала и начала теснить джегга, тем более что он не привык сражаться в замкнутом пространстве. Внезапно неудачно пущенная кем-то из магов "огненная стрела" полетела прямо в лицо девушки. Сапфире удалось уклониться от магического снаряда, однако промедления оказалось достаточно, чтобы Шрам нанес ей внезапный удар по левой ноге чуть выше колена. Воспитанница Лиги Скорпиона вскрикнула, но устояла.
- Мне жаль тебя, юная воительница, - со злобной усмешкой произнес джегг. - Но ты умрешь!
Шрам размахнулся, намереваясь одним ударом покончить с девушкой, но тут произошло то, чего он никак не ждал. Вместо того чтобы рухнуть на пол, воительница из последних сил метнулась вперед. Самозванный вождь джеггов даже не успел опустить свои сабли. Ледяной Шип пронзил его насквозь, выставив из спины окровавленное острие. Глаза Шрама расширились и он, издав сдавленный хрип, рухнул на пол. Лишившись предводителя, джегги пали духом и воительницы Лиги Скорпиона, не без помощи вольных стрелков, перебили почти всех уфистских воинов. Тем временем Малахитусу удалось связать паутиной большую часть джеггских магов. На свободе оставалась только Морионита. Никто не мог подойти к ней, потому что она кидалась сгустками паутины, ничуть не хуже, чем у Малахитуса.
- Да воплотится Великий Уфу! - раздался неожиданно ее громкий возглас, и сторонники Триединства увидели, как бывшая ученица Малахитуса падает на алтарь, заливая его кровью. Понимая, что поражение грозит ей суровой карой за все ее черные дела, волшебница предпочла собственноручно принести себя в жертву. Когда ректор Академии подбежал к Морионите, она была уже мертва. Он долго стоял, глядя на ее некогда прекрасные, а теперь искаженные смертью черты. Кто знает, что было у него на душе в тот момент, скорее всего, ему было бесконечно жаль эту глубоко несчастную девушку.
Неожиданно зал содрогнулся, с потолка посыпались мелкие камни. Малахитус мгновенно опомнился.
- Уходим! - закричал он. - Храм рушится!
Маги огня к счастью еще не истратили до конца свои силы. Совместным усилием они пробили в боковой стене порядочный пролом. Маги леса тут же принялись подпирать крышу заклинаниями "мгновенно вырастающих деревьев".
- Все наружу! - тут же закричала Предводительница Лиги Скорпиона, и воительницы первыми стали выбираться на свет.
- Выносите раненых! - командовал Малахитус магам шторма. - Рубиус, помогите им! - приказал он предводителю вольных стрелков.
Лучники бросились помогать штормовикам, и вместе с ними благополучно покинули обитель тьмы. Последними из пролома выбрались маги огня и леса. Едва они успели отойти на безопасное расстояние, зловещий храм начал медленно оседать и скоро превратился в дымящиеся руины. Вернувшись к развалинам, сторонники Триединства увидели мертвого Обсидиана. Во время сражения про него забыли, и он, воспользовавшись этим, попытался бежать, но выбраться из храма не успел и теперь лежал на обугленной земле придавленный тяжелой каменной плитой.
Черный дым столбом поднимался к небу, а посреди развалин возвышалась покрытая копотью нагло улыбающаяся статуя Уфу Темного.
Глава 16. Три дороги
На следующий день победители похоронили погибших и устроили походный лазарет для раненых. Теперь предстояло решить судьбу пленных - в плену было немало джеггов, несколько их жрецов, но особое беспокойство вызывал Опалус, единственный из настоящих уфистов, кто попал в плен живым. Предстояло решить вопрос, что же делать с пленниками.
- Казнить их всех! - потребовали Золотые Леопарды, жаждавшие отомстить за погибшего командира.
- Казнить! - холодным голосом произнесла Предводительница Лиги Скорпиона. - Вы что, забыли, что случилось с Стефенширом и его жителями! Нет прощения убийцам!