- Играть с огнем - это моя профессия! - довольно сухо возразил маг. - Уж не думаете ли Вы, что магом огня я считаюсь только на бумаге?
- Нет, конечно, я так не думаю. - ответил высокородный покровитель. - И скажу Вам прямо, мои агенты достаточно хорошо изучили Ваши возможности. Но не забывайтесь, помните, что не судят только победителей.
- И все же я хотел бы определенных гарантий, - продолжал настаивать Опалус. - Причем не только вознаграждения, но и моей безопасности.
- О вознаграждении не беспокойтесь, - заверил его вельможа и как-то туманно добавил: - А вот насчет безопасности...
- Что-то Вы темните, Ваша Светлость... - нахмурился маг огня. - Без должных гарантий никакого результата Вы не получите. У меня найдутся и другие покровители.
- Не блефуйте, у нас в столице все взаимосвязано, - произнес вельможа, а затем, наклонившись к самому уху Опалуса, прошептал: - Я могу предложить Вам кое-что: в случае, если Ваши опыты по зомбированию станут известны, Вы можете рассчитывать на джеггов. Переждете там, может быть поднимете небольшой мятеж... А там разберемся.
- Какой мятеж?! - перепугался Опалус. - Какие джегги!? Да я в жизни не был в этих самых степях!
- Ничего страшного, это выход на самый крайний случай, - все с той же полунасмешливой интонацией сказал покровитель мага. - Знаете, там есть еще такой Шрам...
- Какой еще Шрам?! - пролепетал Опалус, понимая, однако, что ужасаться все-таки поздно, потому что он уже на крючке.
- Да не волнуйтесь Вы так, это всего лишь обходные варианты, я уверен, что у Вас все получится, - произнес вельможа, как видно, вовсе не собираясь заранее раскрывать все свои карты.
После столичных дискуссий Опалус всегда возвращался в Альмарино с двойственными чувствами. Он радовался полученным деньгам, которые ему давали в качестве авансов, гордился, что его все-таки ценят стоящие у власти, но и трепетал, понимая, что путь, на который он вступает, может привести как к успеху, так и к самому страшному провалу за всю его жизнь.
Настала полночь. Вооружившись лопатой, опрысканной заранее приготовленным снадобьем, маг отправился к пруду. Подсвечивая волшебным огоньком, он принялся старательно раскапывать могилу пса, стараясь ничего не повредить. Но как на грех, в это время на скамейке возле пруда устроился с любимым пивом известный на всю Академию бездельник Базальт. Он любовался луной и радовался начинающейся весне. И тут услышал необычные звуки. "Неужели тут кто-то ищет клад?" - подумал студент и подкрался поближе. Каково же было его изумление, когда осторожно развинув кусты, он увидел собственного декана с лопатой... Увлеченный раскопками, Опалус ничего не замечал, а Базальт, с которого сразу соскочил весь хмель, надумал проследить, что же будет дальше.
- Интересно, найдет ли декан клад? Вот будет, что рассказать друзьям, - подумал он. - А то они уже ворчат, что я на каждой пирушке рассказываю все одни и те же байки.
К изумлению Базальта, Опалус достал вовсе не кованный сундчок или кувшин, а труп пса и понес его в Академию.
- И зачем декану это понадобилось? - размышлял студент. - Он не маг леса, и даже не штормовик, анатомия - не его специальность, а для чего еще может быть нужна дохлая собака? А вдруг это что-то запретное? Придется доложить мастеру Малахитусу, я, конечно, не доносчик, но что-то мне не по себе.
Малахитус был готов беседовать с коллегами в любое время дня и ночи, ибо считал, что информация - страшная сила. Услышав доклад Базальта, ректор успокоил его:
- Друг мой, не надо волноваться, должно быть у мастера Опалуса созрели новые научные идеи. Идите-ка лучше отдохните, да смотрите, по Академии - ни словечка, а если проговоритесь, все отнесут на счет Вашей излишней любви к пиву!
Базальт убрался восвояси, сознавая, что его маленькая слабость и без того стала слишком известной. А Малахитус не стал ложиться спать, посидел некоторое время в раздумья, после чего решительными шагами направился прямо в кабинет Опалуса. Первое, на что он обратил внимание, это магическая защита двери. Это ректору очень не понравилось.
- Это неспроста, - подумал он и постучался. - Откройте коллега, это Малахитус!
В обычное время Опалус тут же открыл бы дверь. Он был не прочь поболтать, а уж подкалывать Малахитуса было его излюбленным занятием. Но сегодня декан факультета огня был явно не расположен толочь воду в ступе. Малахитус начал уже не стучаться, а молотить в дверь, а затем, не получив ответа, попросту взломал защиту заклинанием. Его возмущенному взору предстала жутковатая, хотя в чем-то и смешная картина. На полу в агрессивной позе стоял ... пес Одуванчик. Таким его еще никто не видел: из пасти стекала пена, глаза горели багровым огнем, а шерсть стояла дыбом, как будто ее смазали клеем.
- Что Вы сделали, Опалус! - закричал Малахитус вне себя от гнева. - Некромантия строго запрещена!
- И это говорите мне Вы, не создавший за последние несколько лет ни одного нового заклинания! - насмешливым тоном возразил Опалус. - Вы, погрязший в Ваших бумагах, отчетах и субсидиях, Вы, только и думающий об интригах в королевском Совете, смеете тут говорить о запретах в науке! Да Вам и не снилось такое достижение!
- Да без этих субсидий и отчетов у Вас не было бы средств на то, чтобы сотворить Ваше ужасное зомбирование! - Малахитус уже с трудом сдерживался. - Вот на что Вы тратите королевские деньги! Сейчас же уничтожьте Это, или завтра же доклад ляжет на стол королю!
- Нет, не уничтожу, а Вы сию же минуту покинете мой кабинет и вернетесь к своей любимой бюрократии. - холодно произнес маг огня, стараясь изо всех сил не выдавать, как он разгневан.
Однако ректор пропустил это заявление мимо ушей:
- Зачем Вам понадобилась эта нелепая злобная зверюга?! Как Вы вообще посмели сотворить подобное чудовище из бедного Одуванчика?!
- Это не чудовище, а мое лучшее достижение, первый шаг к созданию армии боевых псов - зомби! - в ярости выдал сам себя Опалус.
- Каких боевых псов?! - заорал Малахитус, который редко повышал голос до такой степени. - Так это не просто научный эксперимент?! Если это действительно некромантия, берегитесь!