А вот и оз. Манзала, отделенное от Суэцкого канала насыпной дамбой. Само озеро в настоящее время обмелело. Ближе к дороге оно давно уже превратилось в заболоченную лагуну с густыми зарослями тростника. Здесь нашли приют грациозные розовые фламинго да чайки, которые носятся над озером, выискивая мелкую рыбешку в его водах. Однообразие болотистой местности нарушается возведенными на одинаковом расстоянии друг от друга огромными песчаными брустверами, на которых во время «войны на истощение» была установлена египетская артиллерия и танки, обстреливавшие израильские позиции на восточном берегу канала.
Порт-Саид появляется из далекой лазоревой дымки, стершей грань между морем и сушей, неожиданно. Сначала начинают вырисовываться контуры четырех-пяти-этажных домов, затем за поворотом сразу вырастает небольшое здание таможни. Посещения Порт-Саида строго контролируются властями: все обязаны при въезде и выезде из него пройти таможенный и паспортный контроль, поскольку с 1974 г. в Порт-Саиде действует режим «свободной зоны», согласно которому товары, продаваемые в черте города, не облагаются таможенными пошлинами. Молодой таможенник за считанные минуты оформил все необходимые бумаги, и мы отправились дальше. Вдоль дороги тянулись длинные складские помещения; по правой стороне, за оштукатуренным забором, виднелись темные бараки.
Должен признаться, что поездка в Порт-Саид в 1975 г. доставила нам мало радости. И виной тому был не столько унылый декабрьский день и пронизывающий до костей зимний ветер, сколько вид самого города: неуютный, неприбранный, хранящий следы трудных военных лет. Порт-Саид только-только начинал отогреваться от леденящих ветров войны, настраиваться на ритм мирной жизни.
В нашем автомобиле от тряски на разбитой танковыми гусеницами дороге разболтался глушитель, и мы вынуждены были заехать в автомастерскую на одной из улиц в центральной части города. Хозяин суетливо выбежал нам навстречу. Мы разговорились. Оказалось, что владелец мастерской все эти годы не уезжал из Порт-Саида и перенес все тяготы и лишения, выпавшие на долю города. Во время бомбардировок он, его жена и старушка мать (дети учились в Каире) прятались в подвале. Через боковую дверь он вывел пас во внутренний двор и показал в глубине квартала дом, в который в 1973 г. попал снаряд, почти полностью разрушивший два верхних этажа. На первом этаже когда-то находилась аптека, сейчас в ее почерневших от пламени стенах зияли пробоины…
Радушный хозяин долго метался по мастерской, подыскивая, чем бы подвязать отвалившийся глушитель. Ни сварочного аппарата, ни более или менее пригодных инструментов у него не имелось. Из шести рабочих, которые трудились в мастерской до войны, остался всего один, 16-летний мальчик, смотревший на наш автомобиль как на техническое чудо XX в. и не знавший, каким образом к нему подступиться. Во всем городе мы увидели всего несколько допотопных, потерявших свой первоначальный цвет автомобилей, по виду похожих на наши довоенные «эмки». Основным средством транспорта в Порт-Саиде в то время был велосипед.
Но как же приветливо встречали нас в бедном, полуразрушенном Порт-Саиде! Хозяин единственной в городе более или менее приличной гостиницы вышел нам навстречу и помог выполнить необходимые формальности. Затем он торжественно проводил нас по ободранной, давно не крашенной лестнице на третий этаж. Любой из номеров был в нашем распоряжении, поскольку гостиница была пуста. Выбрать номер не составляло труда, так как все они были примерно равноценными: в небольшой комнатке стояло две кровати с влажными сероватого цвета простынями и солдатскими одеялами, небольшой колченогий стол и обшарпанный умывальник в углу.
Проголодавшись с дороги, мы решили поужинать в ресторане при гостинице. Это вызвало настоящий переполох. Старичок метрдотель, одетый в допотопного вида смокинг, встрепенулся и, решив не посрамить Порт-Саид в глазах иностранцев, поднес нам меню, в котором на пожелтевшей от времени бумаге были отпечатаны по-французски названия нескольких блюд. Как ни странно, метрдотель изъявил готовность принести любое из них. Наш заказ его явно воодушевил. Услышав про креветки и бифштексы под соусом из шампиньонов, он выпрямился, в глазах его сверкнули искорки удали былых времен. Через минуту расторопный слуга стряхнул с нашей скатерти невидимые крошки и водрузил в центр стола блюдо, где во влажных листах зеленого салата лежали ломтики помидоров, огурцов, политые соком лимона. Затем на столе действительно появились большие порт-саидские креветки, поджаренные на углях, а в ведерке со льдом бутылка молодого египетского вина.