Египетский журналист Хусейн Абдель Разик, всесторонне исследовавший январские события в своей книге «Египет 18–19 января», вышедшей в Бейруте в 1979 г., отмечает, что лозунги, которые демонстранты скандировали на каирских улицах, были по большей части направлены против инфитаха — станового хребта всей политики, проводившейся в Египте во времена президента Садата. Знаменательно и то, что январские события произошли менее чем через три года после начала осуществления инфитаха, последовавшего сразу за принятием в 1974 г. так называемого Закона № 43 «Об арабских и иностранных инвестициях». Египетскому народу не понадобилось много времени, чтобы разобраться в антинациональной сущности новой экономической политики.
Да это было и несложно. По своей сути инфитах выступал как антипод прогрессивным социально-экономическим мероприятиям, осуществлявшимся в эпоху Насера в интересах широких трудящихся масс. Официальная пропаганда, трубившая о том, что инфитах призван вывести страну из тупика, в котором она якобы оказалась к началу 70-х годов, не мог скрыть того непреложного факта, что эта политика отвечала интересам только египетской буржуазии.
Насер впервые в истории Египта предпринял попытку ограничить стихийное развитие капитализма, ввести его в рамки, контролируемые государством, и наметить социалистические перспективы. Антикапитализм Насера диктовался логикой борьбы за упрочение национальной независимости. Объявляя «социалистические декреты» в июле 1961 г., Насер заявил, что «египетский капитализм возглавил движение к политической коррупции и фальшивой демократии».
Однако бурные политические события 60-х годов, и в первую очередь арабо-израильская война 1967 г., не давали возможности египетскому руководству полностью сосредоточить внимание на внутренних проблемах. В этих условиях наиболее предприимчивые слои египетской буржуазии, действовавшие в первую очередь в сфере торговли и подрядов, использовали сложившееся тяжелое для страны положение для того, чтобы, во-первых, любыми средствами набить мошну, а во-вторых, обеспечить себе более эффективное участие в решении политических судеб Египта.
К началу 70-х годов, т. е. к тому времени, когда египетское руководство наметило коренной поворот в своей экономической и социальной политике, участие частного сектора в производстве потребительских товаров составляло 34,5 % всего объема их производства в АРЕ. Еще более высокой была доля частного капитала в сфере распределения, где она составляла 40,3 %. В сельском хозяйстве частный сектор давал 90,6 % общего объема сельскохозяйственного производства. Выступая в Народном собрании 6 октября 1976 г., президент Садат сказал, что из общей суммы капиталовложений в египетскую экономику в 1970–1975 гг. в 3 млрд. 172 млн. ег. ф. на долю местного частного сектора приходится 21 %, или 433 млн. ег. ф.
Во второй половине 70-х годов в Египте был принят целый ряд законов, которые открыли неограниченный простор частнопредпринимательской инициативе, сняли существовавшие в насеровские времена ограничения на деятельность местного и иностранного капитала и предоставили им ряд важных привилегий. Египетское правительство фактически отказалось от применявшегося в 60-е годы централизованного планирования экономики, были серьезно подорваны позиции государственного сектора — основы национальной экономики, произошла переориентировка торгово-экономического сотрудничества на Запад.
Однако расчеты, связывавшиеся с новой экономической политикой, не оправдались. В первую очередь это относится к финансово-экономической помощи западных стран Египту. Помощь Египту предоставляется в дозированном виде, только для того, чтобы удержаться на поверхности и не утонуть под грузом тяжелых экономических проблем. Политическая подоплека этого вполне очевидна: такая линия призвана обеспечить долговременную зависимость Египта от американской политики на Ближнем Востоке.
Нe лучше обстоят дела и с частными западными инвеститорами, на которых творцы инфитаха возлагали особые надежды. Понадобилось совсем немного времени для того, чтобы египтяне вспомнили: частные западные компании — отнюдь не благотворительные организации. Они вкладывают деньги лишь в отрасли с гарантированной и быстрой отдачей капитала. Банки, нефтеразведка да, пожалуй, строительство крупных отелей и туристических комплексов — вот сферы, в которые западных инвеститоров не надо уговаривать вкладывать капиталы. За годы инфитаха в Египте начали действовать 17 иностранных и смешанных банков, чей капитал достигает 40,6 млн. ег. ф. Десять крупнейших контрактов, заключенных египтянами с американскими монополиями в годы инфитаха, связаны с разведкой нефти. США финансируют в настоящее время 70 % производящихся в Египте нефтеразведывательных работ.