Здесь мы продолжаем беседу с Заки Искандером. Он недаром начал разговор с того, как трудно было сохранить шедевры древнеегипетского искусства в Каире. Даже с великолепной коллекцией Тутанхамона, найденной сравнительно недавно, в 1922 г., связана довольно неприглядная история. Лорд Карнарвон, финансировавший работу Г. Картера, в течение года под различными предлогами затягивал обследование ее специалистами. Между ним и египетскими представителями шел ожесточенный торг о том, как будут поделены найденные вещи между Египетским музеем и музеями Англии и США, эксперты которых участвовали в раскопках.
Что же говорить о временах, более отдаленных? В Египетском музее имеется только один, кстати вызывающий сомнения специалистов, скульптурный портрет знаменитой супруги Эхнатона — Нефертити. Два бюста Нефертити, пользующиеся мировой славой, находятся в Берлинском музее.
Розеттский камень, который дал ключ к расшифровке египетских иероглифов, хранится в Британском музее, в Каире имеется только его копия.
Это и неудивительно. Вплоть до начала XX в. национальное достояние Египта безжалостно расхищалось различного рода авантюристами и бизнесменами от искусства.
Справедливости ради надо отметить, что ограбление великолепных усыпальниц фараонов, пирамид и захоронений знатных людей происходило, как правило, вскоре после их сооружения и долгие тысячелетия этим занимались сами египтяне. Очередь иностранцев наступила значительно позже. Более того, к XIX в., когда началось систематическое разворовывание памятников египетской культуры представителями так называемого цивилизованного мира, большинство пирамид и древних захоронений оказалось уже разграблено.
Естественно, что это явление имело свои социальные корни: уровень имущественного неравенства в древнем Египте был чрезвычайно велик, фараона, небольшую группу его приближенных, а также привилегированную касту жрецов отделяла от простого народа глубокая пропасть.
Кроме того, колоссальные египетские некрополи возникали не сами по себе. Их строительство являлось одной из наиболее распространенных форм общественных работ в древнем Египте. В некрополях постоянно жила и трудилась многочисленная группа рабочих высокой квалификации — каменотесов, резчиков. Дошедшие до нас документы свидетельствуют о восстаниях подневольных рабочих. Социальная несправедливость постепенно подтачивала некогда казавшееся незыблемым отношение к могилам. Появились хорошо организованные группы грабителей некрополей, имевшие, очевидно, контакты с некоторыми жрецами и представителями администрации.
Характерно, что простой народ не только не осуждал, но и восхищался ловкостью смельчаков, посягавших на освященное жрецами имущество фараонов. Сохранилось множество легенд о грабителях пирамид, которым устная народная традиция придавала черты этаких египетских Робин Гудов, мстителей богачам за народные бедствия. Геродот приводит одну из них в своей «Истории». В качестве жертвы ограбления фигурирует некий фараон Рампсинит. Желая сохранить свои сокровища в безопасном месте, Рампсинит повелел построить каменный тайник, примыкающий к внешней стене своего дворца. Однако главный строитель, которому он поручил это дело, схитрил и устроил так, что один из камней в стене легко вынимался. Главный строитель вскоре умер, но перед смертью успел рассказать двум своим сыновьям о секрете тайника. Естественно, что они не преминули воспользоваться возможностью и похитить сокровища Рампсинита. Каким-то образом это стало известно, и взбешенный фараон приказал соорудить капканы внутри своей сокровищницы. Ловушка сработала, и один из братьев попал в капкан. Однако он оказался благородным человеком и приказал второму брату «как можно скорее спуститься и отрубить ему голову, чтобы и тот не погиб, когда его самого увидят и опознают. Скрепя сердце брат выполнил его приказ и ушел домой, унеся голову брата»{18}.
Рампсинит все-таки решил не оставлять это дело без последствий и «повелел повесить тело вора на городской стене, затем поставил около тела стражу с приказанием: если увидят, схватить и немедленно привести к нему всякого, кто вздумает оплакивать или сетовать о покойнике»{19}.