Обремененные консульскими обязанностями, требовавшими их присутствия в Каире, Дроветти и Солт нуждались в способных и энергичных помощниках, которые могли бы заниматься поисками древностей. Самым известным и удачливым из них стал Джованни Баттиста Бельцони, чье имя уже при жизни превратилось в легенду среди европейских антиквариев.
Бельцони родился в итальянском городе Падуя 5 ноября 1778 г.
Он жил в эпоху великих исторических событий, давшую множество примеров быстрых и блестящих карьер. Это подогревало честолюбие молодого итальянца, перепробовавшего много профессий — от коммивояжера до инженера-гидравлика. Одно время Бельцони, обладавший двухметровым ростом и громадной физической силой, возглавлял в Лондоне труппу акробатов и стал кумиром рыночных балаганов Англии.
Однако все это не удовлетворяло Бельцони. Будучи по натуре бродягой и авантюристом, он рвется в дальние края. Вместе с женой он путешествует по Португалии и Испании, а затем шесть месяцев живет на Мальте. Здесь случай сводит его с капитаном египетского флота Исмаилом Гибралтаром, доверенным лицом Мухаммеда Али, который как раз подыскивал для службы в Египте сметливых и энергичных людей. Бельцони заинтересовал его своим проектом устройства водяного насоса, которым он намеревался заменить традиционные египетские приспособления для подъема воды — сакии и шадуфы. По протекции Гибралтара Бельцони получил приглашение посетить Каир и построить там действующую модель насоса.
В Александрию Бельцони прибыл 19 мая 1815 г. В городе свирепствовала чума, уносившая в могилы сотни и тысячи жизней. Судьба как бы с самого начала испытывала Бельцони на прочность. Он заболел и был помещен вместе с супругой в местное карантинное заведение. Только через полтора месяца, в конце июня Бельцони смог свободно ходить по улицам Александрии.
Пирамиды Гизе Бельцони увидел впервые лунной июньской ночью, когда в компании соотечественников отправился на ослах полюбоваться древними усыпальницами фараонов. Восход солнца, который он встретил на вершине пирамиды Хеопса, потряс его своей красотой. С этих пор чисто коммерческий азарт, двигавший Бельцони в его непрестанных скитаниях, соседствовал в нем с романтическим преклонением перед культурой и искусством древнего Египта.
Строительство насоса продвигалось медленнее, чем хотелось бы Бельцони. Он понял, что должен попытать счастья в другом деле. На помощь приходит случай. Бельцони знакомится с знаменитым швейцарским путешественником Иоганном Людвигом Буркхардтом, исколесившим в египетской одежде и под именем шейха Ибрагима вдоль и поперек весь Египет. От Буркхардта он узнает, что в знаменитом храме Рамессиуме близ Фив есть гранитная статуя изумительной красоты, известная европейским антиквариям под именем «Молодой Мемнон». Как впоследствии выяснилось, речь шла о громадной голове Рамсеса II. Бельцони взял на себя казавшуюся многим невыполнимой задачу транспортировки «Молодого Мемнона» из Фив в Лондон. В этом трудном предприятии он встретил полную поддержку со стороны нового британского генерального консула Генри Солта. С этого и началось тесное сотрудничество Солта и Бельцони, оказавшееся столь губительным для памятников египетской древности.
С лихорадочной энергией Бельцони принялся за дело. В конце июня 1816 г. он нанял большую лодку в Булаке и отправился в Фивы. «Молодого Мемнона» Бельцони нашел быстро. «Его голова лежала около его гранитной плоти с лицом, повернутым вверх. Казалось, он улыбался мне при мысли, что будет перевезен в Англию»{37}, — писал Бельцони впоследствии. Несмотря на сопротивление местных властей и интриги Дроветти, Бельцони удалось перевезти голову Рамсеса II на берег Мила и погрузить ее в лодку.
Однако из Фив Бельцони держит путь не в Каир, а в противоположную сторону, в Асуан. Он предпринимает рискованное путешествие по Нубии, бывшей в то время практически независимой от центрального правительства. Посетив храмы в Абу-Симбеле, Ком-Омбо и множество других, Бельцони запасся большим количеством египетских древностей. Фирман на их вывоз в Европу он получил без труда. По его собственным словам, Халиль-бей, правитель Верхнего Египта и родственник Мухаммеда Али, спросил только, зачем европейцам египетские камни, неужели у них не хватает своих. Бельцони вполне серьезно объяснил незадачливому правителю, что в Европе достаточно камней, но египетские лучшего сорта. После такого исчерпывающего объяснения фирман был немедленно выдан.