Детектив, слушая ее, что-то записывал в блокнот. Мэри рассказала о разговоре с журналистом, о поездке в Монтану, о том, как она догадалась, что самоубийство Амадео было на самом деле убийством, а затем, помедлив немного, и о том, как пробралась прошлой ночью в офис Фрэнка.
Упс.
Гомес пронзил ее суровым взглядом:
— Вы хотите сказать, что вломились ночью в офис Кавуто?
— Ну, в общем, да, — подтвердила Мэри.
— Это же место преступления, мисс Динунцио.
— Прошу вас, называйте меня Мэри.
— Мэри, речь идет о месте преступления. Преступления, которое я расследую.
Мэри решила сменить тему:
— Знаете, детектив, его не могли убить грабители. Фрэнк Кавуто был не из тех, кто допоздна засиживается на работе. Я думаю, что он договорился о встрече с кем-то из Сараконе. Возможно, Фрэнк сам впустил их в офис, и они убили его, чтобы он молчал о смерти Амадео.
— И тем не менее все улики указывают лишь на неудачно сложившееся ограбление.
— Это было проделано, чтобы инсценировать ограбление. А в папках, которые я там обнаружила…
— Так вы еще и папки просматривали?
— Да, и нашла в них счета, которые Фрэнк направлял Сараконе. Каждый год Фрэнк получал по пятьсот тысяч долларов. И счета были у меня, когда я отправилась к Сараконе, но они избили меня, счета забрали…
Но Гомес уже не слушал ее:
— Вы хотите сказать, что унесли с места преступления улики, а теперь они благодаря вам исчезли? Вы создаете препятствия расследованию. Изъятие улик. Сокрытие доказательств.
— Поговорите с Сараконе, спросите его о счетах. Давайте вместе съездим к Сараконе. Мы предъявим старику обвинения…
— Нет-нет-нет. Никуда я с вами не поеду. Мне необходимо срочно переговорить с шефом. — Гомес покачал головой. — Получение улик путем ограбления! Вы же юрист, могли бы и соображать, что к чему.
— Ладно, тогда поезжайте к Сараконе сами. Побеседуйте с ними. Не говорите, что я была у вас и рассказала о прошлой ночи. Скажите, что получили анонимный звонок.
Детектив Гомес ненадолго задумался, потом спросил:
— Кто-нибудь присутствовал при вашем разговоре с Сараконе?
— Конечно. Медицинская сестра. Сиделка Сараконе. — Мэри пристукнула себя чуть повыше груди. — Кейша из компании «Уход на дому». И повторяю еще раз, я считаю, что именно Сараконе или, по крайней мере, этот их Чико убил Фрэнка Кавуто.
Гомес встал:
— Хорошо. Все, на сегодня закончили. — Он покачал головой: — Ну и кашу вы заварили! Вы звоните мне, сообщаете, что у вас имеется информация, касающаяся дела Кавуто, а выясняется, что вы похитили улики.
— У меня их украли! — Тьфу ты!
— После того как вы их украли! — Гомес упер руки в боки. — Найдите себе адвоката.
— Вы собираетесь предъявить мне обвинение? Выходит, теперь у меня появится преступное прошлое?
Кто бы мог поверить? Мэри Динунцио, ученица школы Святой Марии Горетти, произносившая прощальную речь на выпускном вечере! Она даже и не ругалась никогда. Во всяком случае, вслух.
— Если придется, предъявлю. — Детектив Гомес фыркнул. — Ладно, думаю, арестовывать вас мне пока не стоит…
— Арестовывать? — Мэри вскочила.
Гомес наставил толстый палец Мэри в лицо:
— Я отпускаю вас только потому, что вы сами явились с повинной. Все. Вопросы есть?
— Да. Когда вы собираетесь заняться Сараконе?
— Как только смогу. С этой минуты предоставьте полиции самой заниматься своими делами. И держитесь подальше от Сараконе. Больше никаких расследований, проникновений со взломом, никакого вмешательства в дело. Потому что в следующий раз я вас посажу! Вы поняли?
— Да, детектив.
И Мэри выскочила из комнаты, ощущая себя человеком, только что увернувшимся от пули. Она даже начинала ощущать себя какой-то пуленепробиваемой.
А это, как знала Мэри, признак дурной.
— Что это с тобой? — спросила Маршалл, заметив ободранную щеку Мэри.
— Со мной все в порядке, — ответила Мэри и собралась было рассказать Маршалл о случившемся, но, оглянувшись, увидела, что в приемной полно посетителей.
И одним из них был Мак, журналист. Он уже вскочил на ноги и теперь направлялся к Мэри.
— У меня сегодня слушание дела в суде, — вполголоса предупредила Мэри.
— Великие умы мыслят одинаково, — пробормотала Маршалл.
Мак подошел к стойке, изобразив на лице сочувствие.
— Что у вас со щекой, Мэри? — спросил он.
— Мэри, ты ведь помнишь мистера Макинтайра, — произнесла, не дав ей ответить, Маршалл. — Я сказала ему, что у тебя сегодня слушание, но он настоял на разговоре с тобой.