Мэри улыбнулась:
— А неплохо я поработала.
— Ты у нас настоящий мужик. Кстати о мужиках, босса-то нашего ты уже видела? Третий ряд, середина.
Мэри опасливо оглянулась. Бенни в фирменном костюме. С фирменной прической. И фирменным яростным взглядом.
— Я уже уволена? — состроив кислую гримасу, спросила она.
— Только не на этот раз. Она чувствует себя виноватой в том, что тебя чуть не убили, можно сказать, из-за нее.
Внезапно слева от судейского возвышения отъехала в сторону панельная дверь, из нее вышел и занял свое место под государственным флагом помощник судьи.
— Прошу всех встать в знак уважения к ее чести Лайзе Геммилл, — громко потребовал он; все встали.
Судья Геммилл кивком поздоровалась с залом, быстро прошла к своему месту и села.
— Доброе утро, мисс Динунцио, мистер Рович. — Судья обвела глазами зал и осталась явно не довольна тем, что увидела. — Леди и джентльмены, я буду требовать сегодня порядка в зале суда. — Она посмотрела на Мэри: — Вы подательница ходатайства, мисс Динунцио. Прошу вас, начинайте.
— Благодарю, ваша честь.
Мэри взяла со стола документы и поднялась на подиум, к кафедре, стараясь не думать о том, что на нее сейчас устремлены взгляды пяти миллионов человек.
— С разрешения суда, ваша честь, я — Мэри Динунцио — представляю здесь фонд наследуемого имущества Амадео…
— Brava!
— Bravissima!
— Давай, Мэри!
Весь circolo завопил и зааплодировал, насмешив этим остальную часть зала.
Бум! Бум! Судья Геммилл, нахмурившись, забила по столу судейским молотком.
— Порядок в зале! К порядку! — Она подождала, пока все умолкнут, и обратилась к Мэри: — Мисс Динунцио, поскольку здесь сегодня очень много людей, нам, возможно, лучше прибегнуть к сокращенной процедуре. Я внимательно прочитала поданные вами в суд документы, и у меня возникло несколько вопросов. Вы предстали сегодня передо мной в надежде на получение срочного судебного запрета. Такой запрет устанавливается судом до начала полноценного судебного процесса, и я вправе наложить его, не прибегая к подробному разбирательству. Однако основания, при которых он налагается, должны быть очень серьезными. — Судья Геммилл бросила на Мэри острый взгляд поверх очков. — Вам известны нормы, которыми руководствуется суд при вынесении судебного приказа о временном запрете?
— Да, ваша честь. — Мэри облизала пересохшие губы. — Суд обязан решить, имеются ли у подателя ходатайства разумные основания для надежды выиграть дело по существу, а также решить, не нанесет ли отказ в удовлетворении ходатайства непоправимого ущерба истцу, не нанесет ли удовлетворение ходатайства еще более непоправимый ущерб ответчику и послужит ли таковой запрет подлинным интересам общества.
— Совершенно верно. — Судья Геммилл указала на стопку представленных Мэри документов. — Ваше краткое изложение дела составлено очень хорошо, и все ваши аргументы, относящиеся к непоправимому ущербу, мне понятны. Однако главная проблема состоит в том, существует ли вероятность выигрыша вами дела по существу. И я не уверена, что ваше ходатайство удовлетворяет этому важнейшему требованию. Насколько я понимаю, ваши затруднения по части доказательств состоят в том, что предположительный обман патентного управления произошел десятилетия назад, а оба держателя патента, реальный, Джованни Сараконе, и потенциальный, ваш клиент Амадео Брандолини, теперь уже мертвы, и в этой связи я просто не вижу, как вы сможете доказать то обстоятельство, что мистер Сараконе незаконно присвоил изобретение мистера Брандолини.
— Ваша честь, я согласна с тем, что обладаю лишь косвенными доказательствами, и все же они устанавливают тот факт, что именно мистер Брандолини создал рисунки крышки палубного люка, идентичные тем, которые в конечном итоге оказались приведенными в патентной заявке мистера Сараконе. Я доказала также, что эта заявка была подана через десять дней после того, как мистер Брандолини скончался от удушения, предположительно — покончил с собой путем повешения. И я доказала, что в день смерти мистера Брандолини они с мистером Сараконе работали в поле вдвоем. Рядом никого больше не было.
— Возражение, ваша честь! — гаркнул Рович, и судья Геммилл сказала:
— Принимается к сведению. — И она снова повернулась к Мэри: — Как вы сможете доказать, что эти рисунки выполнены мистером Брандолини, а не мистером Сараконе?
Мэри сглотнула:
— Ваша честь, рисунки находились в бумажнике мистера Брандолини. Как следует из моего письменного, подтвержденного присягой заявления, эти рисунки видела моя коллега Джуди Кэриер. Я получила их от представлявшего интересы мистера Брандолини Фрэнка Кавуто, который был убит на прошлой неделе.