Мэри протянула документы секретарю суда, судья Геммилл кивнула, и секретарь скрылся за раздвижной дверью. Тем временем миссис Найквист привели к присяге.
— Итак, миссис Найквист, будьте добры, расскажите суду, где вы находились с 1941 по 1943 год?
— Я жила в Мизуле, штат Монтана, со своим покойным ныне мужем, который служил адъютантом в форте Мизула.
— Миссис Найквист…
— Прошу вас, называйте меня Элен.
Мэри улыбнулась:
— Спасибо, Элен. Стало быть, с 1941 по 1943 год вы и ваш муж жили на территории лагеря для интернированных?
— Да, жили.
— Элен, я хочу показать вам вещественное доказательство А — это фотография, сделанная в то время в форте Мизула. — Мэри взяла снимок и, подойдя к свидетельскому месту, вручила его миссис Найквист. — Не могли бы вы назвать имена изображенных на этой фотографии мужчин?
— Я знаю только двоих. Высокий мужчина в фуражке — это Джованни Сараконе, а тот, что пониже, — Амадео Брандолини.
У Мэри перехватило дыхание. Почему же при первой их встрече миссис Найквист солгала ей?
— Где вы познакомились с этими людьми, Элен?
— Я работала в конторе лагеря, там мы и познакомились.
Миссис Найквист чуть покраснела, и Мэри попыталась понять, что это значит. Она назвала Сараконе бабником. Может быть, ему все-таки удалось подобрать ключи к ее сердцу?
— Пожалуйста, Элен, объясните суду, почему мистер Сараконе и мистер Брандолини, заключенные лагеря, могли свободно, без всякой охраны, появляться в конторе?
Миссис Найквист повернулась к судье:
— Итальянцы имели возможность свободно передвигаться по лагерю. Джованни, все звали его Джо, часами торчал в конторе — флиртовал с девушками. — Миссис Найквист не улыбалась и негромкие смешки, прокатившееся по залу, проигнорировала. — Джо очень хорошо говорил по-английски и то и дело забегал к нам, болтал со всеми, сверкал улыбкой.
Новые смешки. Джастин ухмылялся — с таким видом, точно одержал некую победу. Мэри же понемногу начинала понимать, что к чему. Ключи к сердцу миссис Найквист подобрал вовсе не Джо Сараконе. Будь это так, она бы сегодня сюда не пришла.
— Элен, а Амадео Брандолини тоже появлялся в конторе?
— И Амадео заходил иногда.
Амадео.
— Его приводил с собой Джо, с которым Амадео почти не расставался. Он все больше молчал, английский у него был плохой. Однако он был очень умным человеком. Мог починить все, что угодно. — Миссис Найквист помолчала. — Мы пытались разговорить его. Но он был человеком молчаливым, а после того, как умерла его жена, стал еще молчаливее.
Мэри уже начала подозревать, что смерть Терезы не была случайной, однако углубляться в это она сейчас не могла.
Вернулся и отдал Мэри копии документов секретарь суда.
— Элен, сейчас я покажу вам первый из трех принесенных вами документов — я помечаю этот документ как вещественное доказательство Н-1 — и прошу вас просмотреть его, пока мы будем делать то же самое.
Мэри протянула миссис Найквист первую страницу, а затем отдала одну ее копию судье Геммилл, а другую Ровичу.
Миссис Найквист, дочитав документ, подняла на нее взгляд.
— Скажите, Элен, какая дата стоит на документе, обозначенном как вещественное доказательство Н-1?
— Первое июля 1942 года.
— Благодарю вас. Вы не могли бы зачитать вещественное доказательство Н-1 суду?
— Конечно.
Пока миссис Найквист вслух зачитывала документ, чтобы стенографистка могла занести его в протокол, Мэри читала его сама — для себя.
Джованни Сараконе и Амадео Брандолини договариваются о том, что Джо переведет на английский язык изобретение Амадео, которое, по словам Амадео, представляет собой крышку люка, предназначенную для использования на рыболовецких судах, которая позволяет не пропускать внутрь судна воду и закрывается сама, без участия человека; Джо соглашается также помочь Амадео составить патентную заявку и послать ее правительству Соединенных Штатов. К контракту прилагаются рисунки Амадео, на которых изображена изобретенная им крышка.
Амадео уже выплатил Джо за эту работу пятьдесят долларов и обязуется выплатить еще пятьдесят, когда Джо переведет патент и он будет отправлен правительству. Настоящий контракт имеет юридическую силу и является обязательным для исполнения.
Миссис Найквист закончила чтение. В зале суда стояла мертвая тишина. Потом миссис Найквист сказала:
— На контракте стоят две подписи — слева крестик, поставленный Амадео, справа подпись Джо. А внизу под ними — моя, как свидетельницы. Я сама отпечатала этот контракт и видела, как они его подписывали.