Внезапно став серьезным, Габриэль на мгновение задумался, пристально разглядывая свою возлюбленную, которая сияла, несмотря на темные круги под глазами, хранившие следы последних недель. Он казался по-настоящему расстроенным, даже испуганным.
– Уж не собираешься ли ты стать ясновидящей?
– Сначала неплохо было бы обрести незамутненный взгляд.
Вспомнив о настоятельной просьбе врача, она принялась искать бутылочку, которую ей дал Мельхиор. Бутылочка исчезла. В ней оставалось совсем немного жидкости, и ее можно было бы исследовать. Странно, она всегда оставляла ее, как ночник, в одном и том же месте – на прикроватной тумбочке.
Она подошла к Перле, наблюдавшей, как в духовке поднимается пирог, и спросила, не брала ли та бутылочку Мельхиора.
– Да, я бросила ее в Сену!
– Что это на тебя нашло?
– Это был приказ Папуаса. Он сказал мне выбросить ее в Сену, когда она будет почти пустой, чтобы жизнь шла своим чередом.
Увидев растерянный взгляд матери, девочка продолжила:
– В этой бутылочке не было ничего важного, правда?
– Ничего, кроме чудодейственного растения, содержащего вещество, которое могло произвести революцию в медицине.
– И всего-то? Ну, тогда ничего страшного! – воскликнула Перла.
Затем она залилась искренним, солнечным смехом. Смехом, который сотрясает землю и перья ангелов. Смехом, который заливает радостью всю печаль мира. Золотым смехом, который пробуждает. Таким чистым смехом, что жизнь удивляется. А Камилла и Габриэль, захваченные этим хрустальным смехом, последовали ее примеру.
– Мама, почему мы заболеваем?
– Чтобы исцелиться.
– А если не получится?
– Поедем на море.
– А если не получится?
– Будем сажать цветы. Или капусту.
– А если не получится?
– Тогда просто люби и предоставь события их естественному ходу.