Он шепнул ей на ухо:
– Если бы ты меня по-прежнему желала, возможно, до этого бы не дошло.
Вырвавшись из его объятий, Камилла посмотрела ему в глаза и постаралась сдержать гневную дрожь в голосе.
– Ты хоть на секунду задумывался, почему я перестала тебя желать? Все началось задолго до моей болезни. Она нас устраивала, поскольку оправдывала отчужденность, существовавшую между нами, но тебе прекрасно известно, что не болезнь явилась ее причиной. Болезнь просто ускорила этот процесс. Желать своего мужа – это якобы наш женский долг, поэтому если что-то идет не так, виноватой всегда оказывается женщина. А может, мы просто не хотим быть вместилищем вашего желания? Что, если нам нужно хоть немного подлинного единения, общения, уважения, терпения, чувственности, изобретательности, внимания?
– Я пытался дать тебе все это.
– Да, когда я тебе об этом говорила. Затем все возвращалось на круги своя. Ты прав, тело может прийти на помощь разобщающим словам. Но когда мы перестаем прислушиваться к себе, тело выходит из повиновения. Большинство мужчин жалуются на отсутствие желания у своих жен. Поэтому они ищут его на стороне. Однако если мужчина и женщина не будут стараться вместе развиваться, после трех лет совместной жизни произойдет то же самое. Нас с незапамятных времен донимают россказнями про любовь!
– А я в нее верю. Я встретил женщину.
Камилла ожидала этого и даже ловила себя на мысли о том, что для него так было бы лучше. Тем не менее все ее великодушие и благородство внезапно улетучились. Теперь она была всего лишь львицей, которую атаковали на ее территории.
– Полагаю, она намного моложе меня?
– Я на двадцать лет старше ее. Но это не важно.
– Так уж и не важно…
– Нисколько, мне жаль, но это так. Для меня она навсегда останется юной. Но мы любим друг друга. Как говорится, любви все возрасты покорны.
Она представила их тайные свидания, их планы на будущее, построенные за ее спиной, небылицы, которые он вынужден был сочинять, пока не сделал окончательный выбор. Это ужасное клише женушки, обманутой мужем с более молодой, более игривой, более свободной, более доступной женщиной, которая просто хотела быть счастливой в его объятиях.
Присутствие мужа начало причинять ей такую боль, что она направилась в спальню, чтобы спокойно пострадать. Но он, удержав ее за руку, сказал:
– Я никогда не брошу тебя, Камилла.
– Знаю, – ответила она.
Она была искренней.
На следующий день Виктор вернулся с работы пораньше, чтобы они вместе могли сообщить Перле об их расставании. Камилла отказалась подождать. Нужно было действовать быстро, не притворяться больше ни минуты. А Виктор был бледен. Он отчаянно хотел пойти на попятную. Не разбивать семью, даже если она дала трещину. Каково это – возвращаться по вечерам домой и не видеть, как дочка спит. Каково это – считать дни, проведенные с ней или без нее. Но он не желал, чтобы Перла была свидетельницей, как ее отец и мать вместе угасают.
Когда они вошли в кухню, Камилла поняла, что он не может вымолвить ни слова. Поэтому именно она сказала дочери:
– Мы с папой больше не любим друг друга.
– Ага, знаю, – ответила Перла.
– Как ты об этом узнала?
– Вы не целуетесь в губы.
– Поэтому мы собираемся переехать и жить в разных квартирах, – продолжила Камилла.
– Это же глупо! Две квартиры обойдутся очень дорого. Предупреждаю – я не дам вам ни цента. Выкручивайтесь сами.
– Дорогая, не переживай из-за этого, – подхватила Камилла, – если потребуется, я пойду торговать цветами.
– Или картошкой?
– Или метлами.
– Или огурцами?
– Или орангутангами.
Перла сползла со стула и побежала в свою комнату строить дом из конструктора лего. Ну и пусть колеблются стены, главное, она создавала ручонками свой собственный мир.
Друзья захотели вступиться за нее. Но Камилла отказалась от роли жертвы. Она – не больная женщина, оставленная мужем из-за пережитых ими трудностей. Они – просто мужчина и женщина, пути которых разошлись. Все искали объяснения. Все ошибались. У сердца свои законы. Нам либо нравится держать кого-то за руку, либо нет.
Виктор подарил жене и дочери крошечную квартирку, расположенную на улице Жуи в центре Парижа, недалеко от церкви Сен-Жерве и Парижской мэрии. Нескладное строение – идеальное убежище. Камилле дорого обошелся этот щедрый жест, поскольку вскоре он познакомил свою любовницу с дочерью. Виктор был нервным и напряженным, вел себя холодно и неприветливо по отношению к ней, Камилле, словно желал представить в неблаговидном свете их брак, чтобы доказать неизбежность его конца. Испытывая обиду, она повторяла себе: «Будь выше этого. Держи курс на любовь, даже если ее больше нет».