Мастеровой отвлекся на мгновение, собираясь ответить на монарший вопрос, поднял голову, и полезная, но своевольная «штукуёвина», не задумываясь воспользовавшись представившимся случаем, накренилась, увлекая за собой своего создателя. И, не успев и глазом моргнуть, Никита хлопнулся на траву пятой точкой, распугивая кузнечиков.
Изобретение накрыло его сверху.
— Граненыч, пособи мастеру! — нетерпеливо махнул рукой главкому царь, и тот рьяно кинулся на подмогу своему протеже.
Архистратиг Артикул, господин холерического психотипа, не желая пропускать грядущую славную потеху, если он вообще в потехах что-либо понимал, подмигнул королю и бросился за своим лукоморским коллегой.
Втроем у них дело пошло веселее, и через полминуты генералы браво застыли перед их величествами с Никитиным изобретением на вытянутых руках.
Непонятного назначения бревнообразный предмет был длиной почти в метр и весил, судя по побагровевшим физиономиям помощников, преизрядно.
Монархи переглянулись, вытянули шеи и задумчиво нахмурились, пытаясь если не рассмотреть предъявленный артефакт поближе — рассматривать там было особо нечего — то хотя бы без подсказки догадаться, что бы это такое могло быть, и какое отношение могло иметь к первоисточнику вдохновения.
— Что это? — первым капитулировал гельвитанин.
— Бревно? — высказал единственную пришедшую на ум догадку царь Василий.
— Маленькое бревно? — прозорливо уточнил архистратиг Артикул.
— Большое полено? — сделал революционное предположение князь Грановитый.
— Чурбак? — усомнился в предположении король.
— Никак нет, ваше величество… господа генералы… Не бревно это… никак нет… и не полено… полено меньше бывает… Это… так сказать… — смущенный реакцией аудитории, торопливо, комкая и глотая слова, заговорил Никита. — Сюрприз… значит…
— Сюрприз? — асинхронно захлопали четыре пары изумленных глаз.
— Так точно! — гордо подтвердил Кулебякин и приободрился. — Вот, погляньте! Ваши величества, подойдите ближе — поди, плохо видно? Да вы, господа генералы, руки-то уберите с дороги, руки! На ладоньки бы положили — и виднее было б!
Генералы послушались, хотя увесистый предмет удерживался на их мозолистых от перебирания штабных карт «ладоньках» с явным трудом.
Мастер удовлетворенно кивнул и снова обратил разгорающийся неземным энтузиазмом изобретателя взор на слушателей.
— Глядите, ваши величества! Всё очень просто и еще проще! Легким движением руки безобидное с виду полено превращается… превращается… полено превращается…
— В Буратино! — первым догадался де Труа.
Одарив походя эксцентричного короля вопросительным взглядом и не дожидаясь ответа, Улюха продолжил возню со своим творением.
— …Ваше превосходительство князь… тяните!.. превращается… А ваше — толкайте!.. превращается… Да не туда толкайте, а куда то его превосходительство тянет!.. Да с ног его не уроните — он у нас хоть и башковитый, да шибко хлипкий… прости, батюшка Митрофан… Превращается… Эх, недоработочка вышла… исправлю… Превращается полено… в армейский меч образца девятьсот четырнадцатого года!
Собравшиеся издали коллективное «ух ты!», когда красный от натуги изобретатель вытащил из недр своего детища, обратившегося в рукоятку, обещанный клинок[2].
— Вот, меч! — довольно представил он долгожданное явление.
— Для меча рукоятка длинновата, — с сомнением знатока проговорил Артикул, старательно прикрывая улыбающийся в усы рот пухлой дланью, свободной от демонстрируемого экспоната.
— Ну, тогда мечевидное копье. Оборонного действия, — быстро сориентировался изобретатель.
— И тяжеловата, — продолжил придираться гельвитанец, старательно скрывая улыбку.
— Вы еще не знаете, сколько клинок весит, — успокоил их Никита.
Король не удержался и прыснул в пальцы.
— Значит, назовем сию комплектацию оружием двойного назначения, — не потерялся и выступил на защиту приунывшего изобретателя Граненыч. — Лезвием можно во врага тыкать, а рукояткой — по балде ему съездить. Противоходом.
Гельвитане задумались, переваривая предложенную поправку, переварили, и осторожно, чтобы не расхохотаться в голос, кивнули Кулебякину:
— Продолжай, мастер.
И изобретатель продолжил:
— А ежели вдруг кому приспичило… или, по науке, ратным языком выражаясь, тактическая обстановка в военно-морском театре радикальным макаром изменилась… то легким движением руки меч убираем… убираем меч… значит… убираем…. Ваше превосходительство князь, тяните!.. убираем… А ваше толкайте, толкайте!.. убираем ме… ай!..[3] Эх, недоработочка вышла… исправлю… А теперь нажимаем на энтот потайной сучок… и…
2
К счастью, тупой, иначе количество пальцев на троих при окончании операции было бы раза в два меньше, чем при начале.