— Ей нужно найти родителей, — Ангуль указала на Мелиору, — а мне — обменяться судьбами. Сколько нам ждать?
— Лет сто. Не меньше, — совершенно серьёзно ответила служанка.
— Сколько?! — хором переспросили девушки.
— Разве вас не предупреждали, что у неё о-гро-мны-е очереди?
Но в голову Ангуль пришла одна мысль.
— Ну хорошо. Ангуль арх Мараб и Мелиора Куини Слин подождут, — ласково протянула она. — Могущественные маги долго живут. Что нам какая-то сотня?
— Прошу прощения, госпожи, — подпрыгнула на месте служанка. — Прошу за мной, госпожи.
Девушки последовали в кабинет Вердиты. От кабинета там было только название. А больше — ничего. Ни мебели, ни даже столика. Только несколько изъеденных молью подушек, на которых сидела сама оракул, которую сложно было разглядеть из-за царящего в помещении полумрака и плотной пелены дыма.
— Безродная, — повернулась к Мелиоре Вердита. — Ты пришла узнать свои корни.
Это было скорее утверждением, чем вопросом. Вердита вообще не задавала вопросы.
— Вдохни этот дым и задержи дыхание, — продолжила Вердита. — Ты не вдыхай, — обратилась она к Ангуль. — Мешать будешь.
Мелиора постаралась сделать всё, как сказала оракул, хоть это было и сложно из-за едкого дыма, от которого слезились глаза и кружилась голова.
— Нежеланный ребенок ты. На тебе печать ненависти родителей. Ты разрушила их союз, — Мелиора открыла было рот, — Молчи. Мать твоя публичная женщина, она полюбила своего клиента. Открой глаза, — Мелиора открыла глаза. Ведьма провела ей рукой по лбу, оставив бардовый след, — Нельзя было любить ей его, женат он был и суженная его носила дитя под сердцем. Всё, теперь можешь выдохнуть, больше я ничего не вижу. Они не хотели, чтобы об этом кто-то узнал.
— А как же мои воспоминания о севере? — тихо спросила Мелиора. — Они настоящие?
— Настоящие они. Бордель матери твоей продал тебя торговцу людьми, пришедшему с юга.
— И что случилось потом? Мои родители живы?
Оракул тяжело вздохнула.
— Сделай надрез на запястье, — Вердита протянула ей зуб-кинжал, — Слей кровь в эту чашу, пока я не скажу хватит. Отрежь кусочек плоти и положи его туда же. При этом думай о своих родителях и проговаривай это заклинание, — Ведьма пододвинула ей внушительного размера чашу.
Мелиора в точности исполнила её инструкции и даже не вскрикнула. Ведьма размешала палочкой это, насыпала порошок. Получившаяся бурда вспыхнула. Вердита быстро подняла чашу и залпом выпила её содержимое. Потом у неё началась серия судорог. Ангуль испугалась, но Мелиора, напротив, осталась спокойной. В выражении её лица чувствовалось что-то застывшее, кукольное. Она смотрела на дергающуюся старушку стеклянным взглядом. Изо рта ведьмы показалась пена.
— Она… НЕ ДОЛЖНА БЫЛА РОЖДАТЬСЯ, — сказала ведьма каким-то другим голосом, — ОНА ВСЁ ИСПОРТИЛА. ОНА ПОМЕШАЛА НАШЕЙ ЛЮБВИ.
Глаза Вердиты закатились.
— ОН БРОСИЛ МЕНЯ. ОН ВЫБРАЛ ЕЁ. ОН ВЫБРАЛ ЭТУ ТВАРЬ. ПОЧЕМУ Я НЕ ДОЛЖНА ЕЁ УБИВАТЬ? Я НЕ ХОЧУ ЕЁ ВИДЕТЬ. ПРОДАЙ ЕЁ, УБЕЙ ЕЁ, ОСТАВЬ УМИРАТЬ НА МОРОЗЕ.
Мелиора равнодушно наблюдала за судорогами старухи. Ведьма издала серию хлюпающих и хрипящим внутриутробных звуков.
— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ДОЧЬ МОЯ. Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ И ПРОКЛИНАЮ, ТЫ ВСЁ РАЗРУШИЛА. Я ДОЛЖНА УМЕРЕТЬ. ТОЛЬКО НА ДНЕ ОКЕАНА Я НАЙДУ ПОКОЙ.
Вердита упала лицом на стол. Мелиора очнулась от оцепенения. Она вздрогнула, закрыла лицо руками и, сорвавшись с места, убежала. В дверях она издала какие-то нечленораздельные звуки и толкнула её ногой.
Ангуль беспомощно смотрела то на неё, то на ведьму, не зная, кому помочь. Кажется, Мелиоре лучше побыть одной. Ангуль дотронулась было до старухи, но она подняла голову.
— Я не нуждаюсь в помощи, — просипела она.
— Вам нужно отдохнуть? Я могу перенести сеанс на другой день…
— Не нужно, — Вердита даже вытирать пену не стала, — Я знаю, зачем ты пришла. Ты хочешь избавиться от могущества, обменявшись судьбами.
— Вы можете это сделать? — просияла Ангуль.
— Я многое могу, — ведьма склонила голову, — Учти, изменив свою судьбу, ты не вернёшь былую силу. Твой путь в мир чернокнижия будет заказан. Ты можешь передумать прямо сейчас.
— Нет, я твердо уверена в том, что хочу избавиться от своей силы.
— Что ж, ты сделала свой выбор. Протяни руку.
— А с кем я обменяюсь?
— Один травник хочет могущества. Он хочет стать чернокнижником.
— Травоведение… Травы — это хорошо, безопасно. Я согласна, — Ангуль протянула руку.
Вся жизнь пролетела у неё перед глазами. Замелькали воспоминания. Цайиль. Освобождение силы. Поцелуй. Соединение. Первые тренировки. Первые победы и неудачи. Проклятия. Пещеры. Демон, заточенный в них. Правда о бабушке. Освобождение демона из книги. Его поимка, первая победа над демоном. Видения. Иллюзии. Правда о людях. Тёмная сторона людей. Пытки. Её страхи. Мир демонов. Встреча с Тёмным. Тени. Убийство теней. И снова страх. Всё это она потеряет прямо сейчас, и больше не будет бояться. Непостижимое не настигнет её, не станет следовать за ней след в след, опаляя её спину горячим дыханием. Она не умрёт жестокой смертью. Чёрная магия исчезнет из её жизни и она заживёт нормально и весело, как всегда и хотела…
— Стойте, я передумала! — помимо своей воли воскликнула Ангуль.
— Я знала, что ты так поступишь, — прошелестела старуха, — Тёмный не отмечает просто так.
— Но я… Я…
— Он правильно сказал, ступай к древнему племени Крота и ищи Старую Кцель. Она будет твоей наставницей. Порви связь с Цайиль, она не твоя судьба. Она не сможет раскрыть твою силу.
— И как это сделать?
— Скажи ей, что ты отказываешься быть её ученицей. Скажи это, и пусть она услышит это. Ты должна быть уверена в своих словах.
— Хорошо… — Ангуль порылась в карманах, — Я заплачу и за Мелиору тоже… Сколько надо?
— Я не возьму твои деньги. Ступай.
С тяжелым сердцем Ангуль вышла из салона. Только после этого оракул вытерла пену с лица и проводила чернокнижницу внимательным взглядом. Мрачная тень шла за ней следом, ожидая её кончины.
— Сколько возни с этими героями, Душегуб, — едва слышно сказала она.
В дверях показалась её кошка. Она шустро подбежала к хозяйке и прыгнула ей на колени, прикрыв глаза, горящие недобрым белым светом.
В гостиной сидели люди. Точнее, они были похожи на людей, но они были какие-то незаконченные. Миражи. Наваждения. Арни стояла перед ними, опустив голову. На Ангуль это сборище не обратило внимания. Ангуль покинула этот дом.
У входа её ждали Рихит и Мелиора. Мелиора сделала безразличный вид, но лицо её выдавало. Они вопросительно на посмотрели на подругу. Ангуль покачала головой. Девушки вышли из трущоб, не сказав друг другу и слова. И Ангуль, и Мелиоре было над чем подумать и поразмыслить. Эта ночь обещает быть тяжёлой и бессонной.
====== Ночь, обнажающая секреты ======
Ночью Керьон не засыпает, а лишь меняет облик, открывает новые грани. Крадется по тёмному переулку простой обыватель, кутаясь в балахон и наложив на себя кучу защитных заклинаний. Взгляд обычного прохожего не задерживается на этой фигуре, лишь скользнёт и продолжит своё путешествие по ночным пейзажам столицы. Но подготовленный наблюдатель может увидеть пот, проступающий на его лбу, начинающие седеть волосы и мешок монет, прижимаемый к торчащему животу. Неслышными шагами он крадётся в сторону стены, вручает монеты стражникам и те отпирают ворота. Тихо, тихо крадётся он, сбегая от заснувшей жены и подросших детей в сторону публичного дома, где всегда ждут его… кошелёк.
Мечется по каморке на чердаке столичный поэт. Он беден, сероватая кожа просвечивается сквозь прорехи, а во впалом брюхе давно не было и куска. Но мечется и мечется он из стороны в сторону, и огонь яркий горит в его прекрасных глазах. Подбегает он к письменному столу и под его пером рождаются строки, складывающиеся в целую историю, развернувшуюся на пожелтевших страницах. Быть может, этот стих станет бессмертным и поэта будут носить на руках, быть может, он канет в забвение и никто не узнает, что где-то в маленькой комнатушке умер молодой и пылкий поэт от голода и отчаянной нищеты.