Константинов Андрей & Новиков Александр
Умельцы (Роман и рассказы)
Андрей Константинов, Александр Новиков
Умельцы
Новый цикл: Служба приватного сыска
Роман и рассказы
Два бывших сотрудника милиции, оставившие службу по личным мотивам, получают предложение от крупного питерского бизнесмена на частное расследование. В офисе бизнесмена произошло убийство. Бизнесмену грозят серьезные неприятности, официальное следствие "буксует"... Ностальгируя по былой работе, сыщики принимают предложение.
Содержание
УМЕЛЬЦЫ
Глава первая. Петрухин
Глава вторая. Петрухин
Глава третья. Трубный глас
Глава четвертая. Купцов
Глава пятая. Начало
Глава шестая. Партнеры
Глава седьмая. Геморройная работа
Глава восьмая. Телефоны
Глава девятая. Пейджер
Глава десятая. Штормовое предупреждение
Глава одиннадцатая. Прыжок
Глава двенадцатая. Строгов
ИЗ "БАЕК СЛУЖИВЫХ ЛЮДЕЙ"
О вреде нерешительности при употреблении спиртных напитков
Бандитские байки
История про скрипку Амати
История про 38 аккордеонов
История про бидон с червонцами
История про соболиные шкурки
История о добросовестном Ричарде Доброе Сердце
История про бобров
УМЕЛЬЦЫ
"Вчера, около 12 часов 30 минут, сотрудниками криминальной
милиции Калининского района, в офисе ЗАО "Магистраль -
Северо-Запад", обнаружен труп заместителя генерального директора
фирмы Тищенко А.С. Замдиректора был убит выстрелом в голову из
охотничьего ружья. По факту убийства прокуратурой Калининского
района возбуждено уголовное дело".
_"Биржа новостей". 24.04.2000_
Глава первая. Петрухин
_Снилось, кажется, что-то хорошее. Но что именно, вспомнить потом я не смог, Я проснулся от телефонного звонка. Телефон звонил долго и натужно... Я разлепил веки и сел на диване, опустил ноги на пол, Сразу накатила боль. Телефон -- дрянь такая! -- надрывался. А за окном было очень много солнца, и воробьи на ветвях уже зеленой березы сходили с ума от тепла и весны. Я снова рухнул лицом в подушку. Солнечный мир спрятался, исчез, а боль осталась. Да еще этот надсадный телефонный звон...
В первые дни моей никчемной свободы звонили много. Сначала я, подчиняясь многолетнему условному рефлексу, брал трубку. Два раза звонил Паша. Предлагал бросить дурить и выходить на работу. Раз пять -- ребята из отдела. Я разговоры не поддерживал, быстренько закруглял. По отношению к ребятам это было совершенно несправедливо: они-то чем виноваты? -- но говорить не хотелось... Потом я перестал реагировать на звонки, и они как-то сами собой прекратились. Я даже не заметил, как это произошло.
Но сейчас чертова пластмассовая коробка надрывалась. Она прозвонила уже раз десять, а может, и больше. А у меня дико болела голова, и этот звон представлялся совершенно невыносимым. Казалось, он никогда не кончится... Я вскочил и схватил с пола пивную бутылку. Телефон вдруг умолк. От резкого движения боль вспыхнула с удвоенной силой. Я собрался опять лечь, поставил бутылку на пол и вдруг сообразил, что она полная, тяжелая, с пробкой...
...Тепловатое пиво побежало по сухому горлу. И как-то сразу стало легче. Или, по крайней мере, не так тошно и отвратительно, как было до этого. Я закурил и подумал, что надо тормозить. Обязательно надо тормозить. Иначе можно оказаться в Скворешнике или на Пряжке.
Второй раз телефон зазвонил, когда я аккурат допил пиво и сидел на диване с пустой бутылкой в руке. Оставалось только прицелиться в центр дырчатого диска, как в мишень, и швырнуть. Я был уверен, что попаду... Я усмехнулся, поставил бутылку на пол, встал и подошел к аппарату. Честно сказать, я сам не знаю, зачем я это сделал.
-- Але.
-- Дмитрий Борисыч, -- произнес чей-то голос с интонацией скорее утверждающей, нежели вопросительной. Голос был определенно знакомый, но определить чей я с ходу не мог. -- Дмитрий Борисыч, вы меня слышите?
-- Да, слышу... кто это?
-- Виктор Голубков... помните такого?
-- Здорово, Брюнет. Брюнет рассмеялся и сказал:
-- Значит, вспомнили.
-- Вспомнил, конечно, -- ответил я. -- Как тебя. Брюнет, забудешь? Ну, говори, что тебе от меня надо.
-- Потолковать надо, Борисыч.
-- Слушаю.
-- Вообще-то... не телефонный разговор. Как бы нам лично встретиться, Борисыч?
-- А мне это нужно, Брюнет?
-- Возможно, что и нужно.
-- А возможно, и нет. Так?
-- Борисыч, ты же меня знаешь. Я из-за ерунды звонить бы не стал. Есть серьезный вопрос, желательно встретиться и обсудить.
Да, подумал я, Брюнет из-за ерунды звонить бы не стал. Хрен бы он стал звонить из-за ерунды... не тот человек. И еще я подумал: почему бы и нет? Теперь мне все можно.
-- Когда? -- спросил я.
-- Желательно побыстрей. В идеале -- сегодня.
-- Ладно. Через час возле "Академической". Устроит?
Я знал, что встреча на улице Брюнета определенно "не устроит". Голубков давно уже достиг того положения, когда на улицах не общаются. Серьезные люди проводят встречи в офисах или кабаках. Ну разве что встреча какая-то совершенно конспиративная...
-- Устроит, Брюнет? -- спросил я с подначкой.
И он ответил:
-- Да.
Ого! Видно, Витю крепко прижало.
* * *
У "Академической" было полно народа, как же -- майские праздники. Стояла даже небольшая трибунка, на которой куражился какой-то пародист. Он был в огромном парике, в балахоне, и "исполнял" "Мадам Брошкину". Получалось ничего, похоже.
Я устроился на противоположной стороне проспекта Науки, пил пиво из горлышка и ожидал Брюнета... "Но мой поезд ушел", -- донеслось из динамиков, и я подумал, что это про меня. Противно стало -- край. Я отхлебнул теплого пива и закурил. "Пугачева" под аплодисменты довольной халявным зрелищем публики откланялась и исчезла. Вместо нее вышел клоун-жонглер с красными и зелеными шарами. Пошла музычка из "Шербурских зонтиков", взлетели шары, замелькали.
Появление Брюнета было эффектным. Черный джип-"мерседес" стремительно промчался по Гражданскому, несколько раз вскрикнул сиреной, пересек сплошную осевую и выехал на площадь перед фасадом метро... Ай да Брюнет! С козырей заходит.
Я поднялся с ограждения газона, на котором сидел, и пошел к "мерседесу". Из "мерса" тем временем выбрался молодой, здоровый, в расстегнутом двубортном пиджаке, охранник. Спустя секунду -- Брюнет.