— Не мог он набрать их поменьше, этот плотник из Назарета, — шутливо проворчал Арвид Казакис. — Это ж надо — двенадцать учеников! И необходимо разобраться во взаимоотношениях каждого с самим Учителем… Сколько дел возникнет сразу!
— Благодарите судьбу и профессора Маркерта, что их заботами мы выведены только на апостолов Иисуса, — заметил начальник управления. — Что бы вы сказали, если б пришлось иметь дело со всеми святыми христианской религии?
— И что бы я сказал?
— У вас отнялся бы язык, молодой человек, — вступил в разговор Вацлав Матисович. — Ведь полный христианский месяцеслов перечисляет сто девяносто тысяч святых.
— Сколько-сколько? Тысяч?..
— Вот именно. Сто девяносто тысяч, — подтвердил Конобеев.
— Ни хрена себе компашка, — шепнул, наклонясь к Кравченко и покачав головой, Казакис. Он поднял руки:
— Сдаюсь, дорогой доктор, этой цифрой вы сразили меня наповал.
— Пойдем дальше, — сказал Конобеев. — Нам известно, что фигурки апостолов в кабинете Маркерта стояли в хронологическом порядке, по времени присоединения учеников к Христу. Третьим встретился с Иисусом будущий апостол Петр. Вот что говорится об этом в Евангелии от Иоанна: «На другой день опять стоял Иоанн Креститель и двое учеников его. И увидел идущего Иисуса, сказал: Вот агнец божий. Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом». Цитирую главу первую, стихи тридцать пятый — тридцать седьмой. Это были галилейские рыбаки. Одного из них звали Андреем, то был сын Ионы, а второй оказался Иоанном, сыном Заведеевым. Вот вам два первых ученика Христа. Возвратившись домой, Андрей рассказал о встрече с Иисусом брату своему, Симону. Симон выразил желание примкнуть к Христу. На второй день Андрей привел Симона к Иисусу, который принял в ученики Симона и сказал: «Отныне имя твое будет Петр…» В переводе с греческого слово это означает «камень»… Таким образом, рыбак Симон стал третьим учеником Христа, третьим его апостолом. Все это происходило на берегу Иордана, после визита фарисеев к Иоанну Крестителю, сыну Захария и Елизаветы, двоюродной сестры Марии, матери Христа. Следовательно, Креститель доводился Иисусу троюродным братом. Впрочем, это обстоятельство к нашему делу, видимо, не относится. Хотя здесь так все переплетено, что трудно угадать, какой надо потянуть кончик, чтоб развязался весь узелок.
— Видимо, — сказал Кравченко, — все внимание необходимо сосредоточить на личности Петра. Что нам известно о нем?
— Христианская религия высоко чтит этого апостола, — заметил Вацлав Матисович. — Ведь недаром ему были доверены ключи от рая…
— Может быть, потому покойный профессор и зажал в руке его фигурку, — начал Арвид а смолк, все смотрели на него недоумевающе.
— Поясните свою мысль, — предложил Конобеев.
— Ну… Я хотел… — Арвид замялся.
— Я хотел сказать, что Маркерт взял в руку изображение апостола, чтоб задобрить Петра, когда предстанет перед ним на пути в рай.
Жуков хотел улыбнуться, но решил, что на сегодня достаточно этих арвидовских штучек. Да и то сказать» расследование не продвинулось вперед ни на шаг, сейчас не до шуток… И Александр Николаевич сдвинул брови, стараясь не смотреть, как с трудом убирают со своих лиц улыбки сотрудники.
— Остроумно, только не ко времени. Давайте будем посерьезнее, Казакис, — сказал Жуков. — Высказывайтесь, товарищи… Не жалейте фантазии, только не увлекайтесь размышлениями на потусторонние темы.
— Ближе всего ложится версия с именем апостола, — задумчиво произнес, покрывая листок бумаги геометрическими фигурами и не глядя на окружающих, Прохор Кузьмич. — Может быть, убийца так или иначе связан с именем Петр…
— Не исключено, — подхватил Кравченко. — Правда, уж очень тогда просто. Петров, Петя, Петрович… Надо поискать там, где есть признаки этого имени.
— Вот и займитесь отработкой такой версии, Федор Гаврилович, — предложил Конобеев.
— Хорошо, сегодня же составлю список знакомых профессора по этому принципу.
— К четырем Евангелиям Нового Завета приложены еще и Деяния Апостолов, — сказал доктор Франичек. — Следует иметь в виду и этот источник.