— Аппетита нет, представляешь? — Бодро высморкался Валентин. — Раньше от кормушки за уши не оттащишь, а теперь и холодильник забит, и тумбочка… Понимаешь, думал, — осточертело петь. Ну, что угодно, хоть сортиры привокзальные чистить, только на сцене в хоре не толкаться. Меня ж из второго состава давно выперли. На подпевках держали. А я не мог! Не мог смотреть, как Лешка мою партию поганит! Вижу, напрягся он весь и вот-вот от натуги на си-бемоль лопнет. А меня тянет, ну прямо как толкает кто: выйди, Валька, покажи класс… Вышел однажды… И выпивши был не особо!
— Скандал?
— Куда там, — хуже. На генеральной дело было. Я такого петуха пустил до сих пор в жар бросает.
— Ерунда! Бывают конфузы и похуже. У меня в «Спящей красавице» трико сзади поехало. Я не заметила знаков Петьки, моего партнера, так и дотанцевала. Страшно вспомнить. Думала, больше никогда на сцену не выйду…
— Инга… — Влажные пальцы Валентина сжали её руку. — Я жить хочу. Так много ещё не спел… Оказывается, я петь любил, а думал… зарплату отрабатываю, тарификацию… Как же теперь, а?
— Я тоже забыла, как пуанты завязываются. А ничего — существую.
— Внуков не ждешь? У меня — двое. Вчера старшего приводили, семи лет. Кем, говорю, будешь? Он отвечает: «как папа, мафиозом»… Отличные пацаны… У меня все мальчишки, а я девочку хотел.
— Тебе ж, Валя, детишки всегда обузой были.
— Так ведь, человек меняется, жизнь свою переоценивает. На иные… Он снова закашлялся, — на иные места ценности расставляет… Мои мушкетеры, когда я от жены ушел, вначале меня презирали — большие уже были. А теперь вот — фрукты носят, ананасы, киви. Если, говорят, надо, мы тебя в Америку лечиться отправим… — У Вали опять задрожали губы и глаза стали растерянные. — Может, Инга, такое оно и есть, счастье?
21
«А счастье-то ушло. Ушло незамеченным. Оно было совсем недавно, ещё вчера, когда ты ныла над своими грошовыми бабскими проблемами. Идиотка!» Сказала себе Инга, всерьез задумавшись о случившемся.
Все началось с гибели Лешковского. Так на пленке рушится здание, в фундамент которого заложили динамит: что-то слегка дрогнуло, брызнули из окон стекла, треснули и осели могучие стены. Мгновение, — и среди клубов пыли покоится серая груда развалин.
В лавине обрушившихся на семейство бед было трудно разобраться. Имя Южного — заместителя сгоревшего Михаила, возглавило список лиц, находящихся в круге внимания следственных органов. Наверняка, ему было чего бояться, зять изменился на глазах, утратил самоуверенность, барственный лоск.
Алина играла в молчанку, но выражение лица сохраняла загадочное. Давала показания следователю, корректно относилась к мужу, пытаясь поддержать его в трудную минуту. А может и вправду, испытания укрепят отношения в молодой семье?
Однажды, когда Инга с дочерью остались дома одни, Алина поставила в магнитофон кассету. Инга сразу узнала голоса — Денис говорил с Анной. Но Бог мой, что же он плел! Разговор, по-видимому, происходил в доме Венцовых. Зять уговаривал несчастную вдову шефа бежать с ним!
— Слышала? — Прокрутив запись, Алина выключила магнитофон. — Подонок хочет бросить меня в этом дерьме! Он, видите ли, никогда не был счастлив в браке! И предлагает шлюшке Анечке составить компанию! Как тебе это нравится?!
— Ужасно!.. — Инга сжала виски руками. — Ужасно… Анну ещё хоть как-то можно понять: она одинока, Денис был её первым мужчиной. Помнишь, случай на чердаке? Кто ж знает… Возможно, у них с Анной тогда назревало большое чувство.
— Что? Ну и наивная ты, мамочка! — Лина демонстративно расхохоталась. — Подслеповатую Мусю ещё можно было водить за нос, но тебя… Конечно, Инга Лаури всегда думала только о собственных приключениях…
— Неправда… Я делала для тебя все, что было в моих силах. И проявляла постоянное внимание…
— Значит, ты деликатно замяла инцидент, сделав вид, что поверила мне, но постаралась поскорее выдать меня замуж за соблазнителя? — Ехидно уточнила Алина.
— Нет… Мне и в голову не пришло, что с Денисом на чердаке была ты… Ведь… о Господи! Именно поэтому я постаралась отстранить Венцовых. Думала, Анна дурно влияет на тебя. Вы ж были совсем дети…
И снова Лина расхохоталась:
— Ты знала меня хуже, чем я тебя. Пора разобраться и стать союзницами, ситуация серьезная, мамочка. — Алина села на диван рядом с Ингой и обняла её хрупкие плечи.