Но еще пару часов. Хотя бы пару часов.
— Пожалуйста… — пытался он заглянуть в глаза каждому прохожему, с надеждой протягивая стакан. — Я очень… очень хочу кушать.
Слезы застыли в уголках глаз, но мальчишка тут же стер их тыльной стороной ладони. Если плакать, то станет еще холоднее. Мама говорила, что ресницы примерзнут к глазам и их потом будет не оторвать. А глаза ему еще нужны. Хотя бы до тех пор, пока мама не поправится и не сможет выйти на работу.
— Пожалуйста, будьте так добры… — со всей теплотой улыбнулся Марло проходящему мимо владельцу мясной лавки за пару кварталов отсюда. Не раз мальчишка обливался слюной у витрины, но попробовать что-либо из ассортимента ароматных колбас и сосисок не представлялось возможным.
Мужчина ухмыльнулся. Бедняк уж было подумал, что вот сейчас, сейчас наконец-то будет ему на хлеб. Но пинком к нему подбросили зеленоватый осколок битой бутылки.
— Жри стекло.
Хлопок по плечу, и очередной прохожий отправился по своим делам.
— Если бы только… — опустив голову и вытянув перед собой стакан, мальчишка спрятал раскрасневшийся нос в лохмотья шарфа, — …если бы только можно было есть стекло, оно бы… не валялось на земле.
— Эй, парень! — Чья-то высокая тень склонилась над Марло, и он медленно поднял голову. — Ищешь, чего бы в рот закинуть? А я могу тебе помочь. Пойдем?
Это был улыбчивый стройный мужчина средних лет. Дорогое на вид пальто доходило ему аж до щиколоток. На голове сидела шляпа по последней моде. Марло на самом деле плохо разбирался в моде. Не в том он был положении. Однако когда множество богачей начинали носить одни и те же вещи, мальчик знал — это мода.
— С-спасибо, — несколько растерянно поблагодарил он незнакомца.
Мужчина даже руку протянул ему, чтобы помочь подняться. Обычно такие, как они, к беднякам и пальцем не прикасаются. Видимо, сегодняшним вечером особенно повезло. Хорошо, что задержался подольше.
— Но просто так я тебе ничего не дам, — предупредил незнакомец, когда они неспешно завернули в ближайший переулок. — Ты ведь справедливый мальчик? Услуга за услугу?
— Да, к-конечно! — с энтузиазмом закивал Марло, пораженный и смущенный такой добротой со стороны богатого мужчины.
— И ты сделаешь всё, что я попрошу? Даже если это покажется тебе… немного странным?
— Если это никому не причинит вреда, то я сделаю для вас всё, — голубые глаза мальчишки сияли. — Я… я очень хочу кушать, понимаете?
— О, я прекрасно понимаю, в каком ты отчаянном положении, малыш. Прекрасно понимаю…
Мужчина остановился, как только убедился в том, что они отдалились от людной улицы на достаточное расстояние и скрыты от любопытных глаз в лабиринте темных переулков.
— Что же мне нужно делать? — нахмурил брови Марло, оглядываясь по сторонам и пытаясь разыскать хоть какую-нибудь зацепку.
Страх зарождался в сердце мальчика. Уж не заставят ли его совершить какое-нибудь незаконное злодеяние? Например, убить кого-нибудь. Или же спрятать орудие преступления. Продать что-нибудь такое, что продавать не следует. Но дела обстояли иначе, чем он мог предположить.
— Что вы делаете? — брови мальчишки взметнулись вверх, как только суховатая рука незнакомца коснулась его румяной щеки. — Нет. Зачем? Нет-нет, не трогайте меня, пожалуйста. Не надо!
Одинокая кошка протяжно мяукнула вдалеке, вдоволь наевшись помоев, по обыкновению выбрасываемых в трущобах из окон жилых домов и злачных мест. Ветер жалобно завывал в темноте, мешая в воздухе хлопья пушистого снега.
А в висках Марло стучал низкий набат. Ноги стали ватными, а тело обдало жаром стыда. Несмотря на мороз, в эту пору рисующий на окнах затейливые узоры.
— Ренуар! — визгливый девичий возглас заставил мужчину одним движением оттолкнуть мальчишку от себя. Тот и так едва держал равновесие, а потому плюхнулся в невысокий сугроб возле замызганной стены, как следует приложившись затылком. — Дворец поднят на уши! У Его высочества лихорадка и даже меня привлекли к твоим поискам, будь ты проклят! Я сбилась с ног, ты только посмотри, во что превратились мои сапожки!
В доказательство своих слов девчушка лет семи с черно-белыми волосами задрала подол своего шерстяного платьица и явила миру миниатюрные замшевые сапожки на невысоком каблучке, облепленные влажным снегом по самую щиколотку.