Я разозлилась, и тщательно удерживаемый эти два дня внутри огонь вырвался на свободу.
Филарон даже моргнуть не успел, как его окутал клубок багрового пламени. К счастью, инстинкты сработали раньше разума, и он успел выставить щит раньше, чем пламя успело его опалить. Сначала подумал, что это магическая атака, попытался даже обнаружить противника, который решился так нагло напасть, и только спустя несколько секунд сообразил, что это рассерженная невеста решила превратить его в кучку пепла. Филарон присмотрелся и понял, что свои способности девушка попросту не контролирует. Глаза ее полыхали безудержным гневом, и так же полыхало реальное пламя, заставляя своим жаром жухнуть и скручиваться листья на растениях.
На миг Филарона кольнуло узнаванием. Сердце на мгновение сжалось. Было уже такое, наполненные гневом глаза и полыхающее вокруг пламя, как воплощение этого гнева. Он усилием воли заставил себя не вспоминать. Но впрочем, что делать с девушкой в состоянии неконтролируемого гнева, он знал.
Он крепко обнял ее, не давая возможности вырваться, и решительно поцеловал. В первый момент пламя полыхнуло вверх трехметровым столбом, но почти сразу опало. Адалина забила кулачками по его плечам, забилась, пытаясь вырваться, но постепенно сопротивление спадало. Вскоре она покорно затихла, Филарон ощутил на своем лице ее горячие слезы. Когда почувствовал, что девушке перестает хватать воздуха, осторожно отстранился, но не отпустил. Мало ли что взбредет в голову рассерженной и перепуганной девчонке? Но Адалина больше не пыталась вырваться, она просто беззвучно плакала, уткнувшись лицом ему в плечо.
Филарон терпеливо ждал, давая ей выплакаться, ласково гладил по голове. Затем, когда тихие всхлипы стали затихать, заговорил мягко, успокаивающе:
- Послушай, девочка, я прекрасно понимаю, что тебя совсем не радует перспектива выйти замуж за незнакомого мужчину вот так вот с ходу. Мне, признаться тоже, совсем не хочется жениться, но так уж получилось, нам предстоит быть вместе, наверное, много лет. Так что давай, не будем начинать нашу семейную жизнь с ненависти, хорошо?
- Зачем? – я всхлипнула и совсем не по-аристократически утерла нос тыльной стороной ладони. - Ну, зачем тебе это?
- Что ты как поросенок, а еще принцесса, на вот, высморкайся, - он подал мне платок. - А что касается твоего вопроса... политика, девочка, это такая противная вещь, когда приходится наступать на горло, своему хочу и делать то, что надо. А ты что же надеялась встретить большую любовь и только потом выйти замуж? Ты хоть знаешь, что из десяти представительниц старших аристократических родов только одна выходит замуж по любви. Понимаю, в твоем возрасте все девушки мечтают о романтике и большой любви. Ведь мечтала же, а? Признайся.
- Мечтала, - согласилась я. Я уже поняла, что врать ему глупо и бесполезно. Да и не умела я, как следует врать, если честно. - Ну, а кто не мечтал? Романтические свиданья, поцелуи под луной... а тут сразу замуж!
- Ну, уж это я могу тебе пообещать! - тихонько засмеялся Фил. - До свадьбы у нас еще четыре месяца, так что есть время. Будут у тебя и романтические свидания, и поцелуи под луной. Последнее можно прямо сейчас, - и снова тихий смех, от которого у меня забегали мурашки по коже. Я вдруг вспомнила, что его сильные руки по-прежнему лежат на моей талии. А губы у него оказались как раз такими, как я себе представляла.
Глава 4.
Когда король в поисках дочери вышел на балкон, он обнаружил под пальмами увлеченно целующуюся парочку. Ему пришлось не один раз деликатно кашлянуть, чтобы привлечь их внимание.
- Простите, что отвлекаю, однако гости ждут. Пора приступать к официальной части.
- Какой официальной части? - не поняла я.
- К помолвке, - напомнил король. - Жрец Темнейший уже прибыл и готов засвидетельствовать клятву.
Настроение у меня опять резко испортилось. Если начистоту, то я просто боялась до дрожи в коленях.
- Может не надо? - спросила почти жалобно.
- Надо, - твердо сказал Фил и обнял меня за плечи. - Не бойся, пойдем.
Я покорно поплелась следом, как привязанная, понимая, что протестовать нет смысла. Все равно будет так, как решил князь. Он привык заставлять подданных исполнять его волю и прекрасно знал, как этого добиться.
- Улыбнись, - шепотом посоветовал он, и сам улыбнулся, подавая пример, - с таким выражением лица как у тебя только на эшафот.
-А ты не умничай! - огрызнулась я сердито. Злость, что примечательно, немного притупила страх. - Все-таки ты сволочь, Фил.
- Приходится иногда, - почти беззвучно ответил он. - Все, улыбайся, потом поскандалим.